Это эссе посвящено тому, как видит будущее России в 2030 году Бобо Ло, в прошлом директор Российско-евразийского отдела главного британского мозгового центра Chattam House (свое видение он описал в книге «Russia and the World Disorder»). Ло предлагает четыре возможных сценария, из которых наибольший интерес представляет последний — вторая волна либерализации. Этот сценарий близок к одному из ключевых выводов моей трилогии «Россия и Европа. 1462—1921».
Конечно, Ло ничего про старую русскую историю не знает, но он нечаянно подкрепил мой вывод, по крайней мере, в отношении того, как сработает паттерн в XXI веке.
Решающая ошибка, обусловившая деградацию страны до сего дня — и до 2030-го — по мысли Ло, совершена была еще в советское время, в 1970-е, когда тогдашнее руководство, поставленное перед выбором «модернизация или рента», выбрало ренту.
Экономика честно сигнализировала упадок. Если в восьмой — «косыгинской» — пятитилетке (1966—1970) рост производительности труда составлял 6,8%, то в заканчивавшейся десятой (1976—1980) — 3,8%. Меньше 1% в год. А имея в виду неизбежные «приписки», скорее вообще в минусах. Брежневская система балансировала на грани рецессии. И в случае глубокого падения цен на нефть это угрожало, как выяснилось, не только самому ее существованию, но и тотальным продовольственным дефицитом после нее.
Ситуацию, согласно Ло, усугубило то, что ни один из последовавших за развалом империи режимов — ни первая либеральная волна при Ельцине, как он ее называет, ни мягкий авторитаризм Путина — брежневскую фундаментальную ошибку не исправил. Страна продолжала жить за счет ренты — и, следовательно, стагнировать.
В развивающемся мире, однако, стагнация — даже при сказочных природных богатствах России — не может продолжаться вечно. Неизбежно настанет момент, когда она станет угрожать не только величию, но и самому существованию страны. Вот тогда и придется России всерьез приступить к исправлению ошибки Брежнева (к дебрежневизации, если хотите). И авторитарный культурный код неминуемо будет сломан второй либеральной волной.
Теперь о том, какие варианты, согласно Ло, мы имеем на руках. Сценарий № 1 — мягкий авторитаризм. В 2030 году в России будет нечто похожее на брежневский «застой», но только хуже. Легитимность власти стремительно падает. Россия станет терять свои позиции в международной политике. К 2030-му перегонят нас и региональные державы, такие как Турция или Индонезия.
Сценарий № 2 — жесткий авторитаризм. Это будет примерно то же, что и было в России после 2012 года. Только власть «сильного лидера» станет еще более диктаторской. Огосударствление экономики зайдет еще дальше, «белые пятна» в медиа — ликвидированы. Вмешательство в личную жизнь граждан станет ощутимее. Но до сталинской тирании не дойдет: дорого и опасно для самой власти. Важнее, однако, замечание автора, что жертвой режима жесткого авторитаризма могут стать отношения с Китаем. К 2030-м Китай, безусловно, станет игроком № 1 на просторах постсоветской Евразии. Россия, которая так и не смирится с потерей империи, стерпеть этого не сможет. Неудача с «поворотом на Восток» окончательно собьет с толку российскую внешнюю политику. Она начнет метаться — от попытки укрепить евразийскую интеграцию вокруг России до «минималистской» политики и даже до нового сближения с Европой. Эти метания и погубят режим жесткого авторитаризма, лишив его легитимности. Нет, ничего, кроме крушения, не обещает России и этот сценарий.
Сценарий № 3 — распад. Под «распадом» (fracturing) Ло имеет в виду не отпадение территорий, но скорее неуправляемость, граничащую с анархией.
Громадной головной болью стала бы слабость ядерной сверхдержавы для политиков и на Западе, и на Востоке. Невыносимость такого положения дел почувствовали бы и в Кремле. Здесь Ло как раз подталкивает нас к последнему варианту.
Сценарий № 4 — вторая либеральная волна. Ло исходит из того, что именно в 2030 году наступит момент, когда скрыть деградацию страны станет невозможно. Если я правильно его понимаю, все будет так же, как и с кончиной СССР, неожиданно — и окончательно. Просто новый лидер, кто бы он ни был, решит, подобно Горбачеву, что «больше так жить нельзя», и не потерять страну можно лишь с помощью модернизации. И, имея в виду безнадежно тупиковый опыт всех предыдущих сценариев, элиты не осмелятся ему противоречить, а обнищавший к тому времени народ его поддержит.