В Замоскворецком суде Москвы 20 августа начался процесс против Ивана Непомнящих, одного из последних на сегодняшний день фигурантов "Болотного дела". 25-летнему инженеру предъявлены традиционные для этого случая обвинения: в участии в массовых беспорядках и в применении насилия по отношению к сотрудникам полиции во время оппозиционной акции 6 мая 2012 года на Болотной площади в Москве. По версии следствия, Непомнящих нанес "не менее четырех" ударов полицейским "руками и зонтом". Молодой человек вину отрицает.
Иван Непомнящих был задержан спустя почти три года после событий на Болотной площади. Это произошло вечером 25 февраля, молодого человека, возвращавшегося с работы в НПО "Родина", задержали сотрудники Следственного комитета и повезли в ведомство на допрос. На следующий день по решению Басманного суда Москвы он был отправлен под домашний арест, ему запретили пользоваться средствами связи и давать какие-либо комментарии, касающиеся дела.
Следователи справились с работой оперативно: расследование дела продолжалось полтора месяца, в середине апреля Непомнящих объявили о завершении следствия и подготовили 29 томов на ознакомление. Для этого Ивана Непомнящих каждый будний день возили из дома в Сергиевом Посаде в Следственный комитет.
По версии следствия, 6 мая Иван Непомнящих "препятствуя задержанию агрессивно настроенных граждан, нанес не менее четырех ударов руками и зонтом сотрудникам полиции". Потерпевшими по делу признаны двое полицейских – Евгений Гаврилов и Виктор Колмаков, которые, по данным издания "Грани.ру", лишь спустя три года, посмотрев видео, предложенное следователями, вспомнили, что пострадали от действий Непомнящих.
В марте во время очной ставки с одним из полицейских сотрудник правоохранительных органов отказался отвечать на вопросы защиты о том, как именно ему были причинены телесные повреждения, заявив лишь, что Непомнящих участвовал в массовых беспорядках, причинил ему физическую боль и ударил зонтиком по шлему, – сообщает "Новая газета".
В середине июля Ивана Непомнящих ограничили в сроках ознакомления с делом: следствие обеспокоилось тем, что обвиняемый читает в день всего по 100 страниц. Непомнящих заявил, что к тому моменту прочитал уже 22 тома, однако упоминаний о себе так и не нашел. 22 июля истек срок ознакомления с делом, а 30 июля Генеральная прокуратура утвердила обвинительное заключение и передала дело в суд.
По словам адвоката Дмитрия Динзе, его подзащитный вину отрицает и не считает, что совершил преступление.
Заседание 20 августа, по словам Динзе, будет открытым, на нем будут решаться процессуальные вопросы:
– Будет примерно обозначен график рассмотрения уголовного дела, – поясняет Дмитрий Динзе. – 20 августа в дело вторым адвокатом вступит Ольга Чавдар, так как я буду занят 20-го числа. В этой подготовительной части будет решаться вопрос о продлении срока домашнего ареста. И будут определены даты рассмотрения уголовного дела. Заседание будет открытым, так как мы не запрашивали предварительные слушания. Общая позиция по уголовному делу будет примерно такая же, как по первому, второму и последующих "Болотных делах". Ничего у защиты не поменялось.
– У вас есть информация о том, насколько быстро могут дело рассмотреть?
– Мы сами затягивать рассмотрение дела не хотим. Мы хотим, чтобы все процедуры прошли побыстрее, хотим постараться оставить на свободе Ивана Непомнящих, пройти апелляционную стадию и уже выходить на ЕСПЧ, как это было в отношении всех остальных фигурантов дела.
– Как в целом шло следствие? Оказывалось ли какое-то давление на Ивана или на вас?
– Да нет. Следствие шло, как говорится, по накатанным рельсам. По накатанным же рельсам пойдет и суд. Ничего сверхординарного или каких-то неординарных шагов со стороны суда, следствия, гособвинения ожидать не приходится.
– Есть мнение, что раз Ивана не отправили в СИЗО, а поместили под домашний арест, все-таки есть шансы, что его не отправят в колонию и что это будет, например, условный срок. С вашей точки зрения, есть ли подобная зависимость и чего вы сами ждете?
– Нет никакой зависимости. Как показала практика по "Болотному делу", в основном всех мужчин отправляли в колонии, а женщин оставляли на свободе. Я надеюсь, может быть, именно в отношении Ивана сделают исключение и оставят его на свободе. Приговор, я думаю, на 99 процентов будет обвинительный, потому что по остальным делам уже есть аналогичные приговоры, – заключает адвокат Дмитрий Динзе.
Близкие Ивана Непомнящих на оправдание также не надеются. Они ожидают, что он будет приговорен к нескольким годам колонии, как и многие другие фигуранты "Болотного дела". В интервью Радио Свобода отец подсудимого – Андрей Непомнящих – рассказал о том, как уголовное дело изменило жизнь его семьи, почему за сыном пришли спустя три года после событий на Болотной площади и как Иван Непомнящих ежедневно знакомился с делом, ездя из Сергиева Посада в Следственный комитет:
– С мая месяца по конец июля каждый день с утра в Сергиев Посад за ним приезжала фсиновская машина. Один и тот же водитель, некто Евгений, они с ним уже породнились. Он его вез в Технический переулок на Бауманскую, сам ждал и вечером забирал. Иван там знакомился с делом и не успел дочитать 4 тома из 29 томов. Следователь Уранов неизвестно почему (до этого не было никаких замечаний по скорости ознакомления) вдруг ему сказал: "Ты тянешь", и вышел в суд с тем, чтобы судья ограничил время прочтения. Судья действительно ограничила.
– Как в целом Иван? Как его настроение?
– Он находится под арестом по месту прописки в городе Сергиев Посад. Он живет со своей матерью. Мы с его мамой в разводе, поэтому я езжу к нему каждый день. Ваня чувствует себя нормально – как человек с чистой совестью, ни в чем невиновный. Он не впал в депрессию. Какого-то чувства вины, разочарования, озлобленности – ничего этого в нем нет. Как отец, я могу заметить, что он стал повзрослее и строже.
– Вы с ним обсуждали предстоящий суд? Какие у него, у вас ожидания?
– Конечно, мы обсуждали суд с Иваном и с его адвокатом Дмитрием Динзе. Обычно суд по делам предыдущих "болотников" растягивается на полгода. Если он начинается 20 августа, то осудить его могут не раньше ноября-декабря. Но могут и раньше. Мне показалось, что они сжимают сроки – тем же ограничением чтения дела, – как будто куда-то торопятся. По ожиданиям, здесь сложно что-то говорить. В памяти у нас все время дела предыдущих "болотников", ведь Ванька у нас 32-й или 33-й человек. Мы прекрасно знаем, как эти дела рассматривались. Суд вряд ли воспримет всерьез доводы защитника. В противном случае Иван, конечно, не сидел бы сейчас под домашним арестом и ему бы не грозила колония. По примеру предыдущих "болотников", скорее всего, он сядет. Он этого решения ожидает. Он думает, что срок будет ему определен, если брать по Сергею Кривову – 4,5 года. Он обвинялся по тем же статьям, что Иван. Именно на такой срок Иван и рассчитывает и морально к нему готовится.
– Но у Сергея Кривова были те же статьи, что и у большинства "болотников", и сроки различались существенно: от 2,5 лет, как у Гущина, до 4 лет – у Кривова. Почему он ориентируется именно на Кривова?
– Мы рассуждаем по-русски: надейся на лучшее, но готовься к худшему. Поэтому и ориентируемся на ситуацию Сергея Кривова, на 4,5 года. Я ему говорю: "Сынок, ты на этот срок рассчитывай. Не бойся ничего. Люди сидят по такому же делу, такие же невиновные, как и ты. Не надо здесь ожидать от властей какой-то поблажки".
– Вы сказали, что заметили, что сын стал серьезнее, вдумчивее...
– Да, мне показалось как отцу. Особенно в первое время. Когда его только взяли, 26 февраля, это был, конечно, удар по мне, по матери... Ведь в этот же день пришли с обыском по месту его прописки, а его самого без всякого предупреждения по выходу с работы засунули в черный джип, увезли, на него начали давить какие-то люди: следователь Габдуллин, адвокат –ему дали какого-то человека, который никак ему не помогал, – а после этого взяли и ночью заковали в наручники и увезли на Петровку, 38, в изолятор временного содержания. Это, конечно, стресс. Видимо, человек, переживая такие вещи, взрослеет, мужает от таких потрясений. Он парень мужественный. Он не стонет, не скулит и не унывает.
– Насколько изменилась его жизнь, жизнь вашей семьи за эти полгода?
– Прежде всего, довольно серьезно нарушились его планы. Он собирался поступать в магистратуру в "Сколково". Он подал заявление. Но, к сожалению, он уже был под арестом, когда ему пришло приглашение на так называемый selection weekend, на окончательные экзамены. Я уговорил его обратиться к следователю Уранову, мол, разреши съездить – там три дня просили на экзамены, – мало ли, вернешься из колонии – восстановят. Вроде бы Уранов был и не против, но после того, как он пошел это согласовывать с нашим знаменитым Габдуллиным, следователем, который посадил всех "болотников", он, конечно, отказал, мотивируя это тем, что суд запретил покидать квартиру, хотя следователь и мог разрешить. Эти планы нарушились, и полгода выпускник МГТУ им. Баумана, человек со своими целями и планами, вынужден сидеть и смотреть в окошко. Он не перестает заниматься. У него расписан каждый день. Он занимается математикой по той же сколковской программе, занимается усиленно английским, чтобы не забыть, делает физические упражнения.
– Вы, наверняка, с ним обсуждали такой момент: почему, собственно, спустя почти три года за ним пришли? У вас есть какие-то версии, предположения?
– Его взяли 26 февраля, а на 1 марта у нас был назначен марш "Весна" накануне убийства Бориса Немцова. Может быть, таким образом, взяв человека, который за 3 года до этого оказался примерно в такой же ситуации, какой могла бы быть ситуация на марше "Весна", они таким образом предупредили всех остальных: в Москве очень опасно собираться даже на разрешенные митинги, выражать свое мнение, не надо туда ходить. Мы даже через 3 года человека взяли и посадили. Еще один вариант: недавно вышел из колонии отсидевший "болотник" Илья Гущин. И возможно, это как напоминание: начали выходить, а новых – им на замену. Один вышел – другой сел.
– Вы как-то говорили о том, что, может быть, это на вас таким образом через сына хотят надавить, поскольку вы – известный активист в Сергиевом Посаде. Было ли на вас какое-то давление в связи с тем, что ваш сын фигурант "Болотного дела"?
– В Сергиевом Посаде, наверное, меня знают, поскольку я часто высказываюсь на страницах нашей интернет-газеты: и по поводу Крыма, и по поводу Украины, и образования, и всех наших властей. И обязательно подписываюсь своей фамилией – этой мой принцип. Но я не думаю, что это из-за меня, потому что это слишком мелкий масштаб. Было ли давление? Может быть, если считать давлением двухнедельной давности историю. Мне пришло письмо с вызовом в Следственный комитет. Было дело, которое Сергей Шаров-Делоне описал в своей статье "Болотный всплеск". Всех "болотников", которые после 6 мая были доставлены в ОВД, теперь – я бы применил такой термин – профилактируют. Их вызывают и спрашивают, в том числе и меня, не имеют ли они отношение к какому-то письму, которое написал губернаторам приграничных с Украиной областей какой-то человек из Украины, с угрозами, что эти области должны присоединиться к Украине. Ну, какая-то глупость. Меня по этому поводу опрашивала следователь, больше сама говорила. У меня было такое впечатление, что она просто вызывает меня на какую-то откровенность. Она еще раз уточнила мой телефон, мой адрес и т. д. и отпустила. А больше никакого давления не было. Следователь объяснила: после этого письма с угрозами включилась машина, поскольку губернаторы люди серьезные и им кто-то угрожает. Обратились они в центр "Э". Центр "Э" им выдал список всех возможных экстремистов. И вот по этому списку начали работать – опрашивать всех поголовно. Она мне показала вот такую пачку – 100 человек. Странная какая-то история. Мне бы не хотелось, чтобы меня посадили, как минимум из-за того, что надо же будет к сыну ездить, его поддерживать. Говорят, что в семье должен сидеть кто-то один. А так какого-то страха или чего-то еще нет... У нас страна, в которой сесть ты можешь в любую минут не из-за чего. И никакой суд, никакие адвокаты тебе не помогут. Ничего ты не сделаешь! Ивану на дом привезли обвинительное заключение. Там нет никакой обложки – это просто набор 200 листов формата А4. И оно прошито, это дело, толстыми нитками. Догадываетесь ли вы, какого цвета сшито дело Ивана Непомнящих? Какого цвета эти нитки?
– Белого, очевидно.
– Точно! Такого яркого белого цвета. Но он не унывает, и мы, семья, не унываем.
Иван Непомнящих стал 32-м фигурантом "Болотного дела". После его задержания общественные активисты и наблюдатели за делом стали говорить, что началась так называемая "третья волна". Косвенным подтверждением послужило то, что в середине апреля в рамках "Болотного дела" следователи провели обыск в квартире у правозащитницы, активистки ПАРНАСа Натальи Пелевиной, которая, по ее словам, 6 мая на Болотной площади вообще не была и к организации мероприятия никакого отношения не имела. С тех пор серьезных следственных действий в ее отношении не проводилось, официальных обвинений ей не предъявили, однако Наталья Пелевина считает, что расслабляться рано:
– После апрельских событий, когда у меня прошел обыск и было два допроса в СК, никакого серьезного развития не было. В статус обвиняемой меня не перевели. По закону у Следственного комитета на это есть 10 дней. По истечении этого срока моя подписка о невыезде снимается, я остаюсь в статусе подозреваемой. На сегодняшний день я в этом статусе продолжаю оставаться. Теоретически обвинения могут предъявить когда угодно – у них есть такое право. В статусе подозреваемой можно находиться 10 лет с момента события, с которым связано потенциальное уголовное дело. Какое дальше развитие событий меня ждет, никто не знает. Видимых движений со стороны мы не наблюдаем. Другое дело, я понимаю, что, с высокой долей вероятности, за мной ведется мониторинг – не только по "Болотному делу", но и в связи с общей ситуацией. В такой вот реальности живу.
– Напомните, в чем была тогда суть претензий к вам?
– То, с чем они пришли ко мне в дом, – ч. 1 ст. 212 УК РФ – "Организация и финансирование массовых беспорядков". Именно это, а не участие. Это довольно серьезная статья, которая повергла меня на тот момент в шок. Пока они меня оставили в прежнем статусе подозреваемой, но, как мне объяснили адвокаты, расслабляться мне ни в коем случае не надо.
– Примерно в то же время был задержан еще один подозреваемый – Иван Непомнящих. Тогда все заговорили о "третьей волне". Сейчас его дело уже в суде. Что выдумаете о нем, о "третьей волне" и вообще о "Болотном деле"?
– Думаю, что, к сожалению, его виновность будет признана судом с высокой долей вероятности, что, конечно, ужасно. Еще один человек отправится в лагеря по этому делу. Я знаю, что еще ряд людей был вызван на допросы в рамках "Болотного дела". Это какие-то рядовые активисты, не медийные фигуры, иначе об этом было бы широко известно. Но какое-то движение они продолжают, безусловно. Конечно, не в том режиме, как раньше, поэтому я не уверена, что это можно назвать "третьей волной", но пока оценивать рано. В любой момент они могут усилить свои действия, и мы увидим, куда они на самом деле двигаются. То, что дело не закроют, я почти уверена. В СК еще достаточно приличная группа продолжает работать по этому делу. Не сто человек, как раньше, но все равно группа большая. Кроме того, это достаточно выгодное дело: оно резиновое, они могут продолжать вытаскивать людей на допросы, проводить обыски. Можно делать все что угодно в отношении оппозиционных деятелей разного уровня. Думаю, дело они в ближайшее время не закроют, – полагает Наталья Пелевина.
Всего к ответственности по "Болотному делу" были привлечены 33 человека. Осуждены в рамках дела 18 человек. 10 из них до сих пор находятся в колониях, шестеро уже освободились, двое были осуждены условно. 13 человек были амнистированы. Никто из фигурантов дела оправдан не был. Срок давности по "Болотному делу" истекает в 2022 году.