Огромный мегаполис, как универсальная машина, должен быть подготовлен к любому капризу стихии, — в теории. На практике, два первых месяца лета обескуражили горожан десятками локальных наводнений, и когда масштаб проблемы стал для москвичей очевиден, они захотели найти виноватых. Аварийные службы отчитывались о своевременном реагировании насосных бригад, но жителям города полуметровые бассейны на улицах и затопленное метро не кажутся «штатной ситуацией». Йод разобрался, как устроенно «дождевое хозяйство» столицы, кто сажает Москву в лужу, и почему «здесь всё не так прозрачно».

22 июня, когда Москву в очередной раз затопил дождь, не прекращавшийся целые сутки, депутат Госдумы от «Справедливой России» Александр Агеев поднял шум, озвучив громкие цифры: парламентарий требовал от Генпрокуратуры проверить целесообразность расходования столичными властями и «Мосводостоком» 18 миллиардов рублей, якобы выделенных компании на 2015 год. Ему поспешил ответить главный инженер службы Анатолий Чибриков, заявивший, что «бюджет „Мосводостока“ значительно меньше этой суммы». Позже Агеев пояснил «Йоду», что цифра родилась из суммы средств по трем статьям закона о бюджете Москвы на 2015 год, относящимся к развитию и поддержанию эффективного водоотведения, а «компенсации» конкретно Мосводостоку там составляют всего 296,5 млн рублей. Парламентарий и инженер службы друг друга не поняли, но «виновник всех бед» оказался найден.

Принято считать, что серьезные деньги у «дворников» не водятся. На самом деле это не так

Мало кого интересует, за что и перед кем отвечают рядовые хозяйственные предприятиям Москвы — принято считать, что серьезные деньги у «дворников» не водятся. На самом деле, разные подземные инженерные сети столицы закреплены за разными компаниями. Например, АО «Мосводоканал», крупнейшая водная компания России, занимается всем водоснабжением и бытовыми отходами Москвы, содержит на балансе как трубопроводы бытовой канализации, так и знаменитые люберецкие поля аэрации. Спрятанными под землю техническими кабельными коллекторами и трассами энергоснабжения заведует уже другая служба ГУП «Москоллектор». Дождевая канализация, ливневые коллекторы и решётки в Москве физически вовсе отделены от любых других сетей. Юридическая же специфика — чисто московская. Водоотведением с городских улиц в столице с 1991 года заведует ещё один ГУП, «Мосводосток». Вот уже десять лет им руководит Константин Ишханян, ранее занимавший пост гендиректора в крупной гидроинженерной фирме «Росэкострой». Последняя и сейчас является частым подрядчиком на службе у «Мосводостока» и столичного департамента ЖКХ. Больше 7 тыс. километров сети, 160 очистных сооружений, русла подземных и малых рек Москвы, с недавних пор даже снегоплавильные станции — всё это область ответственности и эксплуатации «Мосводостока».

Хроническое заболевание

Настоящей причиной потопа дождь стать не может — к нему приводят человеческие ошибки или сознательные решения: либо на уровне проектировки, либо в том, насколько халтурно проекты были воплощены строителями в реальность, или в том, насколько хорошо за готовыми объектами дождевого стока ухаживают ответственные службы. Части Тверской, Бауманская, Тихвинская улицы, переулки Китай-Города традиционного «поплыли ». Залиты водой оказались и многие подземные переходы, например, у метро «Шаболовская». Вода хлынула даже в вестибюль станции метро «Щелковская». Злополучный июньский ливень поразил имено «хронически» проблемные места в городе.

Самый яркий пример — Хохловский переулок в районе Китай-города, который местные уже прозвали «московской Венецией». Ретроспектива депутата муниципального собрания Басманного района Евгения Будника даёт хорошее представление о том, что Хохловский «плывёт» неизменно, из года в год. Чиновники московского правительства в своих комментариях не сходятся. «А что Хохловский? Что случилось? Там что, стоит вода?, — спрашивал журналистов пресс-секретарь Петра Бирюкова Игорь Пергаменщик, отрицающий всякую проблему. — Это произошло из-за тропического дождя. Вы посчитайте, сколько у нас осадков выпадает. Если вы в раковину сразу выльете три ведра воды, как вы думаете, у вас вода сразу уйдёт, даже если у вас раковина незабитая? Это же физический закон». Подобное же периодически заявляют и сотрудники самого «Мосводостока». «В старом центре города дождеприёмные сети проектировались в начале 1930-40-х годов, хотя рассчитывались они по тем же нормативам, что и сейчас. Пока коллектор в Хохловском переулке постепенно застраивался, показатели центра города по количеству твердых покрытий менялись, — уже куда подробнее рассказывает в беседе с „Йодом“ главный инженер „Мосводостока“ Анатолий Чибриков. — К примеру, если раньше коэффициент был 0,5, то сейчас, когда газонов стало меньше, а благоустройства больше, это уже 0,9. Естественно, при таких интенсивных дождях объемы стоковых вод возрастают почти в два раза, а коллектор всё тот же». Кроме того, канализация Хохловского переулка входит в коллектор подземной реки Рачка, а вода в него скатывается ещё с трех переулков выше.

Настоящей причиной потопа дождь стать не может — к нему приводят человеческие ошибки или сознательные решения

Казалось бы, решение напрашивается само: коллектор надо расширять и реконструировать. В этот момент представитель «Мосводостока» пускает в ход риторику о целесообразности: «Такие локальные места мы, конечно. рассматривали на предмет решения проблемы. Допустим, там сейчас у нас лежит коллектор диаметром метр, внизу он расширяется до двух. Но по расчётам относительно вот таких сильных дождей, надо ещё один такой же коллектор построить, рядом. Переложить для этого все коммуникации, выделить коммунальное снабжение, — стоимость обычного трубопровода возрастёт в десятки раз, а работать он будет два раза в год. Там ни метра свободного нет под землей, везде коммуникации, трубы. Представляете, что значит обесточить половину района в центре?». В июле 2012 года и руководитель Гидрометцентра также заявлял, что в Москве экономически нецелесообразно строить мощную ливневую канализацию. ГУП московский «Метрополитен» всегда неохотно признается в аварийных ситуациях после ливней; о затоплении целых веток, вроде Филевской, горожане узнают из прессы, а все последующие действия по устранению и предотвращению аварий, выяснению причин произошедшего, Метрополитен старается не афишировать.

Главный инженер «Мосводостока» объясняет, что аварийные ситуации в итоге решено устранять вручную уже по факту, выездными бригадами и оперативными штабами. Так в условиях финансового кризиса на проблеме подтопления мэрия решает сэкономить: «Сейчас мы утвердили оперативную схему работы для таких локальных сложных низин, согласовываем действия городских служб заранее, исходя из прогноза, заранее выставляем свои бригады, потому что стоки при мощных ливнях сразу замусориваются, их нужно чистить. Рассчитали вот необходимую производительность перекачивающей техники. Такой выход из ситуации для бюджета гораздо выгоднее, чем строительство дорогостоящих трубопроводов, особенно в нынешней ситуации, у нас, в России. Все расчёты в принципе из этого сейчас исходят», — подытоживает Чибриков.

На практике проследить за тем, насколько хорошо «Мосводосток» выполняет роль «речных дворников» в коллекторах, не может никто, рассказывает диггер Борис Антипов: «Именно коллекторы отдельно никто не охраняет, но есть тот же московский КоАП, где присутствует статья за поднятие люков и дренажных решеток. Обычные граждане попадать в такие инженерные сооружения не должны, и получается, что работу „Мосводостока“ в них никто проконтролировать не может, кроме самого „Мосводостока“ и энтузиастов-диггеров», — говорит он. Антипов рассказывает, что еще пять лет назад подземные сооружения пребывали в совершенно плачевном состоянии:

Борис Антипов
диггер

Из центральных рек есть Неглинная, — одна немногих больших рек, за которой сейчас более-менее следят, крупный мусор регулярно убирают. Остаются проблемные участки, хронически грязные, — это запасные русла рек, которые вообще всегда заилены. Несколько лет назад мы ходили вместе с съемочной группой ВГТРК в коллектор реки Таракановка, в районе метро «Сокол». Туда строители Алабяно-Балтийского тоннеля сбрасывали строительный мусор. Коллектор был значительно заилен, замусорен, везде скапливались куски арматуры, бетонит. Во время дождей из-за этого несколько раз даже выбивало люки. После выхода нашего сюжета оштрафовали НПО «Космос» (застройщика тоннеля — ред.). В целом, уборку всё равно проводят плохо, бывает годами никто не появляется. Под землей я работников «Мосводостока» никогда не встречал, только на поверхности, когда они чистят дренажные решетки, и то это явление очень не частое. Критической ситуации уже нет, но коллекторы у нас всё равно очень грязные, замусоренные, такого в столицах быть не должно.
Эти вечные нормативы

Масштаб проблемы был бы совсем иной, если бы затоплениям подвергался только исторический центр Москвы. Муниципальный депутат района Зюзино Константин Янкаускас объясняет, почему та же ситуация встречается и в обыкновенных спальных районах «хрущёвок»: «Во дворах мы сталкиваемся с тем, что старые стоки закатываются гастарбайтерами в асфальт. Сотрудники управы конечно должны в определенные промежутки времени делать комиссионные обходы территории, выявлять такие нарушения и писать обращения в „Мосводосток“. Когда мы включили в „проект благоустройства“ нашего штаба несколько адресов с похожими проблемами, „Мосводосток“ организовал обследование этих адресов, с управой и нашими активистами. В итоге составили акт, что асфальтовое покрытие положено неправильно, не под нужным градусом, из-за чего и образуются лужи. Управа теперь должна привести асфальтовое покрытие в порядок. А вообще, если это придомовая территория, то за её состоянием, в том числе и за лужами, должны следить сотрудники подрядной организации, которые эту территорию содержат. Раньше они получали этот подряд от ГУ ИС (инженерная служба района), теперь от „Жилищника“. У „Мосводостока“ и управы физически не хватит сотрудников, чтобы в каждый сезон дождей инспектировать все дворы в городе».

Сумму в 1,5 млн рублей сотрудники «Мосводостока» требовали от некоего «ресторатора» за то, чтобы скрыть факты неправильного подключения абонента к сети

Роль «эксплуатирующей» организации всё тот же «Мосводосток» совмещает с ролью организации «контрольной», когда речь идёт о строительстве новых микрорайонов. И здесь всё вновь упирается в нормативы. Любое жилое или нежилое освоение больших территорий застройщиком всегда ведётся по проекту планировки. «Проект планировки сначала согласовывается и с институтом Генплана, и с Москомархитектурой, и с другими контрольными-техническими ведомствами. —, уточняет Чибриков. — К нам всегда приходит сам застройщик, и приносит проект уже вместе со всем собранным пакетом документов и согласований, иначе мы не сможем его рассмотреть». Инженерные нормативы, СНиПы, которым должен следовать застройщик, едины для всей территории России. Любопытно, что их «актуализацию» для Минрегиона в 2011 году исполнял все тот же ООО «РОСЭКОСТРОЙ», совместно с ОАО «НИЦ «Строительство». Исключение здесь составляют только «усредненные коэффициенты интенсивности дождей», то есть данные о климате в разных регионах. Сильные дожди при этом по универсальным нормативам могут вызывать подтопления в низинах дорог до полуметра. Главный инженер «Мосводостока» рассказывает, что служба оставляет за собой право менять проект, если сток требуется выполнить «с запасом мощности».

Анатолий Чибриков
главный инженер «Мосводостока»


Нас часто спрашивают, мол, ребята, как же так, раньше всё было хорошо, а сейчас всё так плохо. Мы говорим, что нормативы же не менялись. Нам отвечают, а вот значит плохо, что они не менялись. Мнение у всех разное. Принцип расчётов всё равно один. Можно, конечно, менять эти нормативы, можно брать коэффициенты с большим запасом, но всё это на стадии экспертизы будет выливаться в увеличение стоимости проекта на порядки. Да, мы даем свои рекомендации здесь, поэтому, например, у серьезных технических сооружений, станций метро или автомобильных развязок, запас коэффициентов гораздо выше, стоки проектируются из предположения, что сильный, сверхнормативный дождь будет идти не раз в год, как обычно, а три раза, десять и чаще. На основании итогового проекта «Мосводосток» уже определяет возможные точки подключения к центральной сети.

Эта общая центральная дождевая сеть аккумулирует воду в местные реки города, так же как в естественной природе в реки собираются ручьи, поэтому «водный баланс» региона не нарушается. Перед сбросом сточные воды ливнёвки тоже фильтруются, но не на очистных сооружениях бытовой канализации, а на собственных объектах. Любопытно, что значительно более дорогостоящие, чем использвались Мосводостоком ранее, станции глубокой очистки для ГУПа разработал и построил все тот же «Росэкострой», которым раньше руководил глава Мосводостока. Получившаяся система водоотведения используется компанией, как оператором коммунальных услуг для предприятий. При подключении к дождевой сети компании заключают с ГУПом контракт, как абоненты. Разумеется, существуют и тарифы за использование.

Как и в любой структуре, уполномоченной взимать штрафы или плату за услуги, в «Мосводостоке» тоже встречаются случаи взяточничества. 7 февраля 2014 года оперативники УЭБиПК задержали руководителя инженерно-технических работников эксплуатационного гидротехнического района № 5 ГУП «Мосводосток» и «главного инженера указанной компании», подозреваемых в коммерческом подкупе, говорилось в сообщении. Из пресс-релиза ведомства выходит, что главного инженера «указанной компании» задержали с поличным, при передаче взятки. Сумму в 1,5 млн рублей сотрудники службы требовали от некоего «ресторатора» за то, чтобы скрыть факты неправильного подключения абонента к сети. Имена сотрудников не назывались, комментарии по этому эпизоду «Мосводосток» давать отказывается, не смогли пояснить случай и в следственном управлении СК по Москве. Сейчас же руководителем района ЭГТР-5 является Сергей Петров, по неподтвержденным данным, зять Александра Зотова, заместителя генерального директора «Мосводостока». Последний, в свою очередь, является родным братом Владимира Зотова, легендарного бывшего префекта ЮВАО, а ныне просто советника мэра Сергея Собянина.

Нажитые пережитки

Деньги, которые «Мосводосток» зарабатывает на абонентах сети, идут непосредственно в его собственный бюджет, как Государственного унитарного предприятия (ГУПа). ГУП — это «псевдокоммерческая», или «квазикоммерческая» организация. Руководителям как ГУПа, так и ФГУПа запрещено заниматься предпринимательской деятельностью, в том числе иметь акции и доли в других предприятиях. Имущество, закрепленное за ГУПами, это имущество федеральное, либо муниципальное у МУПов, но работают любые «унитарные предприятия» по собственным правилам, не как госорганы, и на их деятельность распространяется закон о коммерческой тайне. Такой вид общественной организации возник еще в 90-е, когда советская имущественная система вставала на рыночные рельсы, и многие функции государства передавались в частные руки. Происходило это избирательно и «вручную», поэтому где-то хозяйственные предприятия были приватизированы, а где-то стали «полубюджетными». Юрист Фонда борьбы с коррупцией Любовь Соболь подробно рассказывает о том, в каких сомнительных правовых условиях существуют эти организации:

Любовь Соболь
юрист Фонда борьбы с коррупцией

«ГУПы — это такой пережиток, переходная форма, и не частная, и не государственная структура. Собственность государственная, руководитель назначается, но при этом они имеют право распоряжаться своими доходами самостоятельно, например, если получают какую-то прибыль с аренды. Есть очень много сомнений в том, что такая структура, как „хромая собака“, нужна, об этом написано уже много научно-юридической литературы. С одной стороны, ГУПы должны выполнять роль государства, с другой стороны должны быть коммерческими, хотя конкуренции между ними на практике происходить не может.

Отдельный разговор об отчетности: если по отношению к федеральным ГУПам (ФГУПам) в законе прописана обязанность публиковать каждый год бухгалтерский баланс, отчеты о прибыли и убытках, проводить публичный аудит, и отдельно публиковать отчеты руководителей, то у региональных, обычных ГУПов такой обязанности нет. Поэтому, например, ГУП „Метрополитен“ никогда свою отчетность и статистику не публикует, только доклады для школьников на десяти страницах и фотографии с юбилеев сотрудников. К ним невозможно предъявить никакие претензии по расходованию средств. Даже просто цифра их общего бюджета неизвестна. В некоторых европейских странах есть такая практика, когда целые ветки подземки общего пользования де-юре являются частными, и им пассажиры всегда могут выставить претензии. А у нас это региональный ГУП, который работает крайне неэффективно, и за ним естественно никто не следит, потому что нет никакой конкуренции. У них нет цели снижать цены. То же самое с ГУП „Мосгортанс“, — одна организация накачивается бюджетной собственностью и имуществом со всей Москвы. А если бы она знала, что у неё есть конкурент, она стремилась бы повышать качество услуг, одновременно понижая цены».

О средствах, которыми в реальности располагает ГУП «Мосводосток», тоже известно крайне мало. Кредитором этой хозяйственной компании, как и, например, ФГУПа «Радон», ГУПа «Экотехпром», ГУПа «Природоохранный центр» и даже ГУПа «Москоллектор», является коммерческий банк КБ «Профит банк». Его собственники — как уже упоминавшийся «Росэкострой» в 8% доле (где нынешний руководитель Мосводостока Ишханян был гендиректором до 2006 года), так, например, и бывший руководитель управления ЖКХ и благоустройства правительства Москвы Николай Павлов (ушёл со своего поста в марте 2005, незадолго до перехода Ишханяна в «Мосводосток») и его сын Сергей Павлов, владеющие суммарно долей в 18%. Любопытно, что в сентябре 2014 года ЦБ привлек «Профит банк» к административной ответственности по статье 15.27 КоАП, касающейся «легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путём». Обстоятельства правонарушения Центробанк не разглашает.

Нельзя не упомянуть, что в июне 2015 года в интернете появилась другая информация о средствах и имуществе, которыми владеет директор «Мосводостока» Константин Ишханян и его родственники, но проверить эти схемы практически невозможно. Обстоятельства публикации тоже вызывают подозрение о попытке скомпрометировать Ишханяня: три анонимные статьи на бесплатных блог-платформах сопровождались ссылками на четыре «скандальных» пиар-ролика в Youtube, размещенных одним автором.


В самих «разоблачающих» текстах утверждается, что Ишханян со своей семьей (жена — Павловна И. Ю., сын — Ишханян С.К., дочь — Маркова М.К., мать — Иванова С.Е.,) якобы владеют десятками объектов как жилой, так и коммерческой недвижимости, общей площадью 19 тысяч квадратных метров, на сумму 27 млн долларов США. Все члены семьи якобы являются учредителями множества предприятий, часть из которых связана со строительной отраслью (например, утверждается, что нынешний гендиректор и соучредитель всё того же «Росэкостроя» Юрий Доморацкий приходится Ишханяну тестем, а сын Степан Ишханян руководит тремя строительными компаниями в России и одной американской), часть является отдельным бизнесом семьи (дочь Ишханяна Мария выступает в качестве соучредителя в нескольких десятках компаний пищевого обслуживания, вместе с небезызвестным ресторатором Александром Орловым, создателем сети ресторанов «Тануки»). Сам же Константин Ишханян, исходя из данных анонимного расследования, открыл два черногорских офшора D.O.O. «MAIS-IK» и D.O.O. «IMOBILIA CC HERCEG NOVI».


Достоверность этой информации остается под большим сомнением, а указанные тексты и вовсе могут оказаться целенаправленным «вбросом».

Освоим шестилетку

Но и без сомнительных коррупционных схем остаётся много тёмных пятен в картине средств, которыми распоряжается Мосводосток, извлекая собственную выгоду. Существует федеральная целевая подпрограмма «Развитие и модернизация объектов водоотведения поверхностного стока» до 2018 года. Общая сумма из бюджета, выделенная на её реализацию, составляет 55 млрд рублей, в среднем, по 8 млрд рублей ежегодно. Её ответственными исполнителями назначены департаменты топливно-энергетического хозяйства, ЖКХиБ и департамент строительства, но отследить, какие конкретно ГУПы и как участвуют в освоении средств, по открытым источникам невозможно. В «паспорте» же программы указаны только средние показатели по всей водоотводной сети Москвы (например, количество аварий на км трубопровода, по сравнению с расчётным годом), достижение которых будет считаться успехом.

Главный инженер «Мосводостока» Чибриков рассказывает, что развитие водоотводной сети учтено в нескольких разных федеральных программах, а их цели могут пересекаться:

Анатолий Чибриков
главный инженер «Мосводостока»

В госпрограмме (модернизации водоотведения до 2018 года, — ред.) предусматривается сразу несколько направлений. Это и строительство новых водостоков, например, при реконструкции дорожных магистралей, хорд. По непосредственно нашей части это расходы на эксплуатацию, ремонт, замену старых трубопроводов. Но помимо этого у нас ещё много собственных очистных сооружений, которые надо содержать, и расчистка русел рек, это и содержание декоративных прудов, и даже снегоплавильные пункты. То есть очень обширная госпрограмма, в которой не только водостоки, поэтому суммы и значительные.

Часть работ делается и при других целевых программах, например «Моя улица» и программа расширения и реконструкции транспортных магистралей. Часть работ по развитию дождевой канализации туда тоже входит, само-собой.

Любовь Соболь, между тем, считает, что путаница и непрозрачность федеральных целевых программ — тоже следствие юридической несуразицы вокруг ГУПов: «Проследить, как их деньги уходят к конкретным ГУПам вы не сможете. Все эти программы полезны и нужны, но затрудняют поиск информации, потому что результаты их исполнения публикуются в ужасно усеченном виде, это буквально теневая сторона бюджета для обычного гражданина. Можно только либо ждать ответа на официальный запрос, что может затягиваться на месяцы, а можно пытаться суммировать все тысячи госконтрактов и тендеров, в которых ГУП выступает заказчиком», — поясняет юрист. Причем, даже в тех тендерах, где ГУП «Мосводосток» не является заказчиком, он все равно сохраняет власть над проектными решениями, а значит и сметами, через свое контрольное техническое управление.

Результаты исполнения госпрограмм публикуются в ужасно усеченном виде, это буквально теневая сторона бюджета для обычного гражданина

Пока ГУП «Мосводосток» продолжает наращивать эксплуатационные мощности и «укрупняться». Теперь в сферу его обслуживания должна быть включена и территория Новой Москвы, присоединенная в 2012 году: «Сейчас у города задача с учетом нового генерального плана Москвы, присоединенных территорий, актуализировать общую „территориальную схему водоотведения“, — обрисовывает планы столицы Чибриков, — там по старой Москве естественно будут отражены все проблемные места, естественно будет проработан и вопрос экономической целесообразности. Но основной повод для работ по этой схеме — это, все-таки, потребность в информации по новым территориям. В крупных поселениях, вроде Троицкого округа, конечно, были свои системы дождевой канализации. Но, в основном, в сёлах всё отводится естественным рельефом, ручьями и так далее».

Все контракты с абонентами сетей водоотведения в Новой Москве будут перезаключаться, если там были оформлены договорные отношения с предыдущими спецводопользователями, заверил «Йод» Чибриков. Но сначала нужно завершить передачу прав собственности гидротехнических сооружений в Троицком и Новомосковском автономных округах (ТиНАО), — от бывших администраций поселков департаменту имущества Москвы, — и дождаться нового территориального плана водоотведения. Документ должна утвердить Москомархитектура до конца года.

А пока чиновники пишут новые документы и осваивают бюджетные средства, Москва продолжает тонуть. Например, после вчерашнего ливня частично подтопленными оказались перегоны между станциями «Багратионовская», «Кунцевская», «Пионерская» и «Филёвский парк», в результате чего движение было на время приостановлено. По словам очевидцев затопило и часть Ленинградского шоссе и другие столичные улицы.