Тверской суд должен был вынести второй приговор по делу Ивана Белоусова, которого обвиняют в подрыве фонарного столба на Манежной площади 27 декабря 2007 года. Но судья Алексей Криворучко неожиданно перенес приговор на 6 мая
Иван Белоусов, которого Мосгорсуд освободил под залог, пришел на оглашение приговора с небольшим рюкзаком, всем своим видом демонстрируя надежду, что ему не придется возвращаться в Бутырку, где он уже сидел во время следствия и куда вернулся из колонии, когда первый приговор отменил Верховный суд.
13 апреля должен был быть оглашен уже второй в его жизни приговор по делу о взрыве фонарного столба на Манежной площади.
27 августа 2009 года судья Тверского суда Елена Сташина приговорила Белоусова к 6 годам лишения свободы. Она была солидарна с прокурором Макаровой, не сошлись они только по срокам: прокурор просила 7 лет.
Приговор был отменен Верховным судом РФ, и дело направили на новое рассмотрение. Вторая судья Тверского суда Александра Ковалевская не дошла до прений – отправила дело в Московскую прокуратуру «для устранения препятствий его рассмотрения судом».
Заместитель прокурора города Москвы Александр Козлов утвердил новое обвинительное заключение, причем, вопреки действовавшей тогда законодательной норме, новое обвинение ухудшило положение Белоусова – на это раз его обвиняли не только по статье 213 УК РФ («хулиганство»), но и по статье 222, части 2 («хранение взрывчатых веществ в составе группы по предварительному сговору»). Группой, как водится, стали «неустановленные лица».
И вот дело снова поступило в Тверской суд – его передали судье Алексею Криворучко.
3 апреля состоялись прения сторон. Пять с половиной лет спустя прокурор Макарова все так же стояла на своем: Иван Белоусов виновен, его следует осудить на 6 лет лишения свободы.
Ваша честь, вам теперь отдуваться за следствие!
Адвокат Анна Ставицкая попросила суд оправдать ее подзащитного: «Ваша честь! На самом начальном этапе нашей с вами встречи, а именно на предварительных слушаниях, я достаточно подробно изложила позицию защиты, почему следствие не могло ухудшать обвинение Белоусову. И в принципе я считаю, что Белоусова в этой ситуации надо оправдывать, потому что он реально невиновен. Это бывает не так часто, но этот человек реально невиновен, и он подлежит оправданию, но я прекрасно понимаю, в какое положение вас, ваша честь, загнали эти самые органы следствия. Потому что вам, извините за такую фамильярность, теперь за них отдуваться, – потому что вы принимаете решение, а не гособвинитель и не следствие.
Может быть, это выход из сложившейся ситуации: сделать ровно то, что не сделало следствие. И тогда даже мы не будем никуда жаловаться, потому что уже нет сил.
Белоусова (первоначально. – Открытая Россия) обвиняли по статье 222, части 1, и статье 213, части 2.
Срок давности привлечения по статье 222, части 1 истекал в декабре 2013 года, и следствие могло прекратить за давностью и амнистировать Белоусова по статье 213, части 2 (эта статья подходила под объявленную в декабре 2014 года амнистию, но следствие утяжелило Белоусову статью и вменило ему 222, часть 2 ("хранение взрывчатых веществ, совершенное группой лиц, по предварительному сговору". – Открытая Россия).
А вообще я считаю, что Белоусов подлежит стопроцентному оправданию. И все доказательства, которые имеются в деле, – они ровно об этом и свидетельствуют».
Если фонари зажигают…
И вот 13 апреля перед кабинетом судьи Криворучко собралось много людей. Пришли его друзья, пришла Ольга Романова – глава движения «Русь сидящая», приехала съемочная группа НТВ из передачи «ЧП», корреспондент телеканала «Дождь».
Все ждали приговора. Обвинительного, оправдательного – любого.
На утро 13 апреля у судьи Криворучко было несколько вариантов.
Первый – осудить Белоусова и дать ему «за отсиженным» – 5 лет и 4 месяца.
Второй – осудить Белоусова и отправить его за решетку по крайней мере на 6 лет (то есть, поскольку 5 лет и 4 месяца Белоусов уже отсидел, ему оставалось бы сидеть еще 8 месяцев), как просила прокурор Макарова.
Третий – исправить ошибку следствия и прокуратуры, переквалифицировав обвинение Белоусова по статье 222-й со второй части на первую и прекратить производство по этой статье. По статье 213-й – Белоусова амнистировать.
Четвертый – оправдать Белоусова.
Непонятное началось с самого начала: судебный пристав объявил, что в зал заседаний смогут попасть только те, на кого хватит сидячих мест. Это показалось удивительным: приговор обычно слушают стоя, лавки и стулья из зала заседаний убирают.
Судья Криворучко вошел в зал – в руках у него не было папочки с приговором.
Судья сел и объявил, что не собирается сегодня оглашать приговор.
По залу пронесся вздох изумления.
Криворучко же спокойным и будничным голосом произнес: «В связи с сообщением защиты о вновь открывшихся обстоятельствах суд постановил возобновить судебное следствие. Обсуждается вопрос о необходимости истребования документа о графике включения фонарей на Манежной площади 27 декабря 2007 года».
Криворучко предложил направить запрос в ГУП «Моссвет» и узнать, когда в тот вечер зажигались фонари на Манежной площади.
Ответ должен быть получен судом до 22 апреля, поэтому следующее заседание суда назначено на 22 апреля, а приговор должен быть оглашен 6 мая.
Слегка обалдевшая публика вышла из зала, не понимая, что же произошло и что же за новые обстоятельства сообщила в прениях суду защита Белоусова.
Обратимся к речи адвоката Анны Ставицкой в прениях 3 апреля 2015 года: «В материалах дела имеется доказательство, и именно об этом говорила сама представитель государственного обвинения: она огласила бумагу в ходе судебного разбирательства. А именно ответ из ГУП «Моссвет» (том 10, лист дела 224). Из этого ответа следует, что 27 декабря 2007 года фонари на Манежной площади зажглись в 16 часов 14 минут по московскому времени. На основании этого документа и на основании видеозаписи защита очень легко доказывает, что часы на видеокамере № 10014 (видеокамера, установленная на доме рядом со зданием Госдумы на Охотном Ряду и смотрящая на место взрыва. – Открытая Россия) не имели погрешности вообще и показывали реальное время <…> При просмотре видеозаписи в ходе судебного заседания было видно, что сначала камера направлена на Тверскую улицу, а затем она делает поворот и показывает Манежную площадь. И мы видели, что когда камера делает поворот, то время, отмеченное на этой видеокамере, – 16 часов 15 минут 36 секунд. При этом отчетливо видно, что фонари на Манежной площади уже горят. И я обращала внимание, ваша честь, на это обстоятельство».
Обвинение же на протяжении семи лет, с момента ареста Белоусова, утверждало, что часы на видеокамере спешили и опережали реальное московское время на 2-3 минуты. И, по версии обвинения, Белоусов мог заложить взрывное устройство и уйти в метро. Судье Криворучко предстояло решить, есть ли у Белоусова алиби и кто прав: защита или обвинение.
Из речи адвоката Анны Ставицкой: «Получается, что 16 часов 15 минут 36 секунд – это тот самый момент, когда камера начинает показывать Манежную площадь. И по предположению обвинения, если считать, что часы на камере спешили на 2-3 минуты, это значит, что реальное время было 16 часов 13 минут, 36 секунд при погрешности в 2 минуты, а при погрешности в 3 минуты – 16 часов 12 минут 36 секунд. Но если бы это было так, ваша честь, фонари на Манежной площади бы еще не горели: согласно ответу из ГУП «Моссвет», фонари зажигаются в 16 часов 14 минут».
Судья хочет разобраться
Судья Алексей Криворучко решил сам запросить бумагу из ГУП «Моссвет», чтобы проверить доказательство алиби Ивана Белоусова.
Что это значит? И каким может быть приговор по делу, который судья Криворучко собирается выносить 6 мая?
Адвокат Ставицкая, чьи доводы о бесспорном алиби Белоусова решил проверить судья Криворучко, так же, как и все присутствующие на процессе, не ожидала такого поворота в деле.
Вот как она прокомментировала ситуацию Открытой России: «Вся наша защита выстроена на алиби Белоусова, на доказывании, что в то время, когда, как считает следствие, Белоусов стоял возле фонарного столба, он уже находился в метро. И у нас есть масса подтверждений его алиби и, в том числе, и ответ из «Моссвета». Это очень важно, потому что если фонари и правда зажглись в 16 часов 14 минут, то время, выставленное на видеокамере (на изображение которой строится все обвинение), соответствует реальному времени, а это значит, что Белоусов не мог в это время находиться возле фонарного столба и закладывать взрывчатку.
То, что сегодня судья вернул дело на стадию судебного следствия, означает, что он хочет разобраться.
В моей практике вообще не было такого дела, как это: когда одна судья не захотела вынести обвинительный приговор и направила дело на дополнительное расследование, а потом другой судья не стал оглашать приговор, а возобновил судебное следствие».
Каков будет ответ «Моссвета» на запрос суда – подтвердит ли его руководство то, что оно уже дважды отвечало на запрос защиты: « 27 декабря 2007 года фонари на Манежной площади зажглись в 16 часов 14 минут»?