Беспрецедентный шаг навстречу Китаю готова сделать Россия: речь идет о возможности отдать под полный иностранный контроль ряд нефтяных месторождений. Соответствующее заявление стало первым в новейшей истории России. Западу подобных преференций Москва никогда не предлагала.

Россия не видит политических препятствий для передачи контроля китайским инвесторам над стратегическими месторождениями нефти в России, за исключением шельфовых проектов, заявил на Красноярском экономическом форуме вице-премьер Аркадий Дворкович.

Пока, правда, запросов от китайских компаний на получение контрольного пакета по стратегическим месторождениям не поступало, добавил Дворкович, предположив, что, «может быть, потому, что наши китайские друзья понимают, что для нас на этом этапе комфортнее работать в партнерстве 50 на 50 или 51 на 49%». «Было правильно сказано, что КНР никогда не вступает ни с кем в конфронтацию, а защищает свои интересы, работает на принципах комфорта и лояльности для партнеров. Я думаю, что это взаимное психологическое понимание, что сейчас так лучше», – говорит он.


Однако теперь если такой запрос появится, то политических препятствий для этого нет, уверил вице-премьер. Только по шельфовым месторождениям китайские партнеры приглашаются в качестве миноритарных партнеров, но по другим месторождениям – ограничений нет, добавил Дворкович.


Фактически Россия заговорила о либерализации нефтегазового рынка для китайских инвесторов, которая потребует изменения закона. Потому что сейчас вхождение инвестора из-за рубежа в добычу нефти и газа на территории России ограничено максимальной долей в 50%. РФ оставляет за собой контроль в СП с партнерами, не допуская иностранцев к недрам страны. Китайцы первыми удостоились такой чести.


Однако, как замечает гендиректор Фонда национальной энергетической безопастности Константин Симонов, в законе нельзя прописать разрешение на долю свыше 50% только для китайских инвесторов. Если либерализировать рынок, то для всех. «Получается, что вообще будет снят запрет на владение контрольным пакетом иностранцами в стратегических месторождениях РФ», – говорит Симонов. Единственная лазейка – это установить в законе критерий, что для всех, кроме стран, которые применяют экономические санкции.


«Однако фильтровать инвесторов по страновому признаку все равно будет проблемно. Зачастую сложно понять национальную причастность транснациональных корпораций. Например, BP скажет, у нас free float – 100%, почему вы считаете, что мы британская компания? Да, офис в Великобритании, но владеет же нами кто угодно», – говорит Константин Симонов.


Почему Россия такая щедрая?


До сих пор главными стратегическими партнерами России в нефтегазовой сфере становились западные, а не восточные партнеры. Однако, когда ввели санкции, многие СП, которые были до этого согласованы, стали зависать: уходить западные компании не хотят, но и вкладывать инвестиции боятся. Однако Россия не может так и оставить столь важные проекты в подвисшем состоянии.


«Очевидно, что, когда Запад давит на Россию, какой еще вариант – конечно, активней дружить с Китаем», – говорит Симонов. Идея пустить китайцев в стратегические месторождения, с одной стороны, решает проблемы с замороженными иностранными инвестициями и с поиском новых рынков сбыта, а с другой – показывает, как Запад крупно ошибается, думая, что Россия никому не нужна.

«Это прямой намек Западу, что давайте прекращайте валять дурака, отменяйте свои глупые санкции, у вас есть последний шанс реанимировать совместные проекты, потому что у нас есть реальная альтернатива – Китай. Одно дело – думать, что Россия в кольце санкций и весь мир против нее, как все время говорят США. Другое дело, когда Китай готов вкладывать в проекты. А Китай, конечно, будет вкладывать», – уверен Симонов.


В прошлом году был заключен исторический контракт на поставку Россией в Китай 38 млрд кубометров газа по восточной трубе, причем по цене, сравнимой с ценой поставок в Европу. А в сентябре уже началось строительство газопровода «Сила Сибири».


Однако в 2014-м произошел еще один прецедент. Россия предложила китайской CNPC 10% в проекте по освоению одного из крупнейших в России Ванкорского нефтегазового месторождения. В ноябре было подписано рамочное соглашение. Причем ходили слухи, что китайцы не против купить и большую долю. Эксперты не исключали покупки от 20% до 49% в добычном проекте.


Это предложение является беспрецедентным потому, что это месторождение уже выведено на полку, говорит Симонов. «Западу мы всегда предлагали входить только в проекты с нуля, где нужны инвестиции и технологии. А здесь мы Китаю отдаем долю в уже работающем проекте с готовой инфраструктурой, куда ничего уже не нужно вкладывать, только прибыль получай», – объясняет Симонов.


Правда, сделка пока не оформлена окончательно. «Ванкор подвис, но я думаю, там идет тяжелое согласование условий. Китай аккуратен и, естественно, ищет свою выгоду. Но я думаю, со стороны Китая есть элемент кокетства. От такого предложения они не откажутся», – считает эксперт. По его мнению, предложение доли в готовом месторождении, где Китай по большому счету не нужен, – это лишь затравка перед новыми совместными проектами.


Еще один интересный момент. К американским и европейским инвесторам Россия традиционно применяла политику обмена активами. «Если вы хотите войти в добычу, то дайте нам долю в сбыте. Любопытно, как эта политика будет выглядеть по отношению к Китаю. Пекин в целом очень неохотно пускает иностранцев на свой внутренний энергорынок. Но я не исключаю, что будут вестись переговоры и по вхождению России в китайские проекты», – считает эксперт.

Что Россия может предложить

В отличие от западных корпораций, цель которых – просто подзаработать на российских природных ресурсах, Китай заинтересован в первую очередь в тех месторождениях, с которых можно доставить нефть и газ на свою территорию. Поэтому КНР будут интересны в первую очередь нефтегазовые проекты в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. «После вхождения в Ванкор сразу возникнет тема с привлечением китайцев в целом к Ванкорской группе месторождений. Не исключаю, что будут вестись разговоры о вхождении китацев в ту же Чаянду (Якутия). И в целом восточносибирские месторождения Китаю будут очень интересны», – говорит Симонов.


В конце концов, китайцы могут заменить «зависшие» из-за санкций западные инвестиции. «Возьмем, например, Бажен, где все проекты с западными компаниями зависли. Могут туда китайцы прийти? Возникает вопрос с технологиями, а есть ли у китайцев эти решения? Пока нет. Но теоретически – мы же знаем, что китайцы могут эти решения позаимствовать, скопировать», – рассуждает собеседник.


Китайцы не раз проявляли интерес к арктическому шельфу, однако Россия выбирала западные компании. Но долго пустовать место не будет. Причем тут и не обязательно предлагать контрольный пакет, интереса азиатских инвесторов это точно не убавит.


«Как ни крути, Китаю лучше работать с нами, чем, например, с Австралией или Саудовской Аравией. Потому что никто не знает, как повернется мировая политика через десять лет. Если так легко удалось надавить на австралийцев и европейцев по работе с Россией, то как знать, что произойдет, если США решат вести экономическую войну с самим Китаем. К тому же поставки будут идти через Южно-Китайское море, где в любой момент может начаться война с Вьетнамом и проблемы с доставкой ресурсов», – заключает Симонов. Россия же – это соседняя страна, у которой уже есть инфраструктура для доставки нефти и активно строятся трубы для доставки газа.