Детский врач, кандидат медицинских наук, автор популярных книг и телепрограмм, посвященных здоровью детей, Евгений Комаровский в эксклюзивном интервью изданию "ГОРДОН" дал рецепт воспитания настоящих патриотов, рассказал о том, почему не баллотируется в народные депутаты и как он относится к демонтажу памятника Ленину в его родном Харькове.

Татьяна ОРЕЛ


На протяжении нескольких лет доктор Комаровский учит родителей правильно заботиться о здоровье детей: не кутать в мороз, не паниковать, когда разбита коленка, не сходить с ума при первых признаках у ребенка простуды. Телевизионная "Школа доктора Комаровского" многим родителям помогла перестать бояться собственных детей, научиться их любить и понимать. Но если насморк или ангину можно вылечить за неделю, то нашу страну, в которой детям предстоит жить, лечить придется еще долго – пока взрослые не почувствуют ответственность за будущее Украины. Всегда спокойный и уверенный в своем деле, доктор Комаровский серьезно обеспокоен состоянием страны.

.
Возможность участия в политической жизни страны посчитал для себя неприемлемым.

– Евгений Олегович, сегодня модно баллотироваться в народные депутаты – политические партии охотно принимают в свою команду людей, чьи имена теперь на слуху: бойцы АТО, командиры добровольческих батальонов, герои Майдана… Все они, бесспорно, заслуживают глубокого уважения, но если бы не предстоящие выборы, вряд ли политики вспомнили бы о них. Вам тоже наверняка делали предложения...

– Предложений было много, но знаете, как сейчас говорят: в депутаты не идет только ленивый. Видимо, я как раз тот самый ленивый и есть, поэтому возможность участия в политической жизни страны посчитал для себя неприемлемым.

– Не хотите отвлекаться от врачевания?

– Наверное, потому, что в украинской политике сегодня нужнее не врачи, а реформаторы, прежде всего, которые должны научить страну жить и работать по закону. Как только заработают законы, я готов активно помогать реформировать здравоохранение. Сейчас же заниматься этим – все равно что ввязаться в войну. Но я эксперт в медицине, а не в войне.

– В числе кандидатов в депутаты Верховной Рады встречаются хорошо знакомые имена людей с нехорошей репутацией, имеющих прямое или косвенное отношение к Януковичу и его окружению. Неужели же они опять проскользнут в парламент?

– Я в этом не сомневаюсь. Их выберут те же люди, которые выбирали Януковича.

– Простите, но даже самый преданный Януковичу электорат сполна испытал на себе "заботу" своего бывшего президента, просившего Путина ввести в Украину войска. Жители Донбасса, где Янукович большей частью собирал свои голоса, теперь живут в полуразрушенных городах, многие и вовсе остались без крыши над головой, без работы и перспектив найти ее на долгие годы.

– Когда в Украине сегодня кричат: "84% россиян поддерживают Путина! Они сошли с ума!", я хочу спросить: а мы – умные? За Януковича в свое время проголосовали 14 миллионов человек. 14 миллионов! Так что это не Путин в наших бедах виноват. И в парламент мы по пять раз подряд избираем одних и тех же дураков. У россиян хотя бы выбора нет, но у нас-то есть. И все равно избираем. Может, за последние 23 года интеллектуальный уровень наших людей не изменился.

– Но это же клиника какая-то – если на одни и те же грабли столько раз…

– Да, это клиника. Идем в Европу с матерными плакатами вместе с политиками, для которых любые методы хороши. С вилами бегают, а о здоровье детей, к примеру, политикам думать некогда. Все, что касается детства, выпадает из их поля зрения. Выходит, даже нарушая божьи заповеди, можно стать успешным политиком?
.
Мне до старости придется заниматься тем, чем я и занимаюсь сегодня: учить родителей не попадать в рамки системы.

– Вот вы говорите: политики те же, люди не изменились, законы в стране не работают. За что же тогда стоял Майдан?

– Вот это самый главный вопрос. Майдан отстаивали одни, а пользоваться его результатами будут совсем другие. Лучшие сегодня гибнут в зоне АТО, а те, кто претендуют на лидерство, не соблюдают элементарных заповедей – "не убий", "не укради". Мы привыкли к тому, что на избирательных участках выбираем не между добром и злом, а между злом меньшим и злом большим. Лично для меня это внутренняя катастрофа. Когда-то я мечтал о том, чтобы мои дети стали врачами, потом я понял, что ни за что на свете не пущу их в медицину. Когда Майдан победил, у меня появилась надежда, что врачами станут хотя бы мои внуки... Но теперь я понимаю, что до тех пор, пока не будут честно работать милиция, суды, прокуратура, мы ничего не сможем сделать в этой стране, где успешность бизнеса определяется близостью к силовым структурам: вы, дескать, эту фирму не проверяйте, потому что у директрисы муж работает в системе СБУ. Когда-нибудь, я считаю, будут проводиться исследования на тему: "Чему научила нас советская власть?". Бояться научила и терпеть. У нас как только человек приходит к власти – будь то президент, министр или заведующий отделением в больнице, вокруг него появляется множество подхалимов, которые рассказывают, что он самый умный и никогда ни в чем не ошибается. Проходит буквально полгода, а то и меньше, и этот человек кардинально меняется и становится диктатором. Я не такой уж законченный пессимист, наверное, и определенные надежды у меня еще остались, но они тают всякий раз, когда я слышу о "подвигах" судей и прокуроров. И понимаю, что мне, скорее всего, до старости придется заниматься тем, чем я и занимаюсь сегодня: учить родителей не попадать в рамки системы – ведь я же детский доктор.

– Доктор, а вам не кажется, что все проблемы политиков – родом из детства? Кого-то родители недолюбили, и человек стал стремиться к власти, чтобы силой заставить всех любить себя, кого-то не научили думать о других раньше, чем о себе, кого-то, наоборот, – научили: делать вид, говорить красивые, высокие слова, стоя под знаменами и держа при этом в кармане фигу. Эти, последние, – самые опасные в политике, наверное. Как воспитать настоящего патриота?

– Доктор может дать только один рецепт. Поскольку в каждом млекопитающем заложен инстинкт копирования поведения взрослых, ребенок не станет патриотом, если мама и папа не патриоты. А для того, чтобы они стали патриотами, у них должен появиться повод гордиться государством. Я не о спортсменах или певцах, которые представляют нашу страну. Я – о сообществе людей, которые избирают своих представителей, делегируют им полномочия, назначают им зарплату, и те работают на благо этих людей. Вот тогда и появляется повод для патриотизма. Родители-патриоты обязательно заразят им своих детей. Но если им приходится воевать с государством, пусть даже по мелочам: с налоговой, в жэке, в школе, в поликлинике, – то откуда же возьмется патриотизм? У людей вырабатывается только способность к приспособлению: раз над нами государство издевается, значит, нам нужно научиться жить так, чтобы ему от нас много не досталось. Поэтому сейчас очень важно достучаться до взрослых, что возможно только с помощью пропаганды. А правильная пропаганда невозможна без умных людей во власти. Вот и все – круг замкнулся.

– В вашей автобиографии есть воспоминание о том, как во время студенческой практики вы столкнулись с таким тяжелым случаем: женщина, потерявшая трехлетнего сына, кричала врачам, которые якобы не смогли его спасти: "Убийцы!". Хотя на протяжении трех дней, вместо того чтобы бившегося в судорогах ребенка лечить, накрывала его черной тряпкой по совету каких-то бабок. Вам не напоминает эта история то, что случилось с Донбассом: все делали вид, что его "лечат", а на самом деле – почти потеряли?..

– Конечно! После аннексии Крыма все говорили о проигранной информационной войне, а надо было говорить о другом: Украина была для него не матерью, а мачехой. И очень быстро делать выводы в отношении Донбасса для того, чтобы он не хотел отделиться так же, как Крым. Следовать Конституции. И не бояться говорить правду.
.
Можно было организовать опрос и определить, чего хотят харьковчане – убрать памятник Ленину совсем или переставить в другое место, чтобы тот, кто хочет, мог приходить и биться об него головой.

– А теперь на оккупированных территориях люди не получают ни пенсий, ни бюджетных зарплат, ни пособий на детей. Разве в любой из западных стран это было бы возможно? Людям предлагают выход: брать в охапку лежачих стариков и везти их в регионы, подконтрольные украинской власти, чтобы пройти бюрократические процедуры. Это, по-вашему, гуманно?

– Откровенно говоря, этот вопрос – за пределами моей профессиональной компетентности, и я не знаю, как нужно было поступить в ситуации с оккупированными территориями. Ведь эти пенсии и пособия до людей могли бы просто не дойти. Я даже не знаю, как помочь больным детям, которые остались там. Хотя, с другой стороны, в каком-нибудь райцентре Ивано-Франковской области проблем в педиатрии не меньше.

– Как вы, житель Харькова, относитесь к тому, что на площади Свободы снесли памятник Ленину, под которым встречались несколько поколений влюбленных?

– К самому факту отношусь положительно. Ленин – один из самых страшных преступников за все время существования человечества, памятник которому не увидишь сегодня нигде в мире, разве что в каких-то особых заповедниках коммунизма. А вот к тому, как это сделали, отношусь отрицательно. Ведь эта тема остро возникла еще в феврале, а снесли памятник только через полгода. За это время можно было организовать опрос и определить, чего хотят харьковчане – убрать его совсем или переставить в другое место, чтобы тот, кто хочет, мог приходить и биться об него головой. Тем самым мы могли бы продемонстрировать, что Харьков – цивилизованный город, университетский, научный центр, в котором живет элита страны, а не позориться на весь мир.