Татьяна  Становая   
Сегодняшнее заседание Совбеза многие ждали с нетерпением: тема о суверенитете России и ее территориальной целостности уже сама по себе внушала страх. Создавалось впечатление, что готовится заседание Генштаба в преддверии чуть ли не третьей мировой войны. Именно из-за таких завышенных ожиданий многие потом вздохнули с облегчением: вроде обошлось. А зря: если внимательно посмотреть на сказанное российским президентом, станет ясно, что Россия готовится к войне, даже если она пока не будет горячей.

Выделим несколько ключевых сигналов, которые посланы Путиным Западу, элитам и российскому народу. И все они уже вовсе не про сбитый пассажирский лайнер. В понимании Путина кризис отношений России и Запада вышел на новый уровень, где трагедия с самолетом становится лишь одним из эпизодов.

Сигнал первый: предупреждение Западу. Мы – ядерная держава, а значит, держитесь от нас в стороне. «Разумеется, прямой военной угрозы суверенитету или целостности нашей страны, конечно, нет, гарантия тому прежде всего стратегический баланс сил в мире», – сказал президент, напомнив тем самым, что прямой военный конфликт между Россией и Западом неминуемо приведет к взаимному уничтожению. Зачем напоминать про стратегический баланс, если не чувствуешь долгосрочной угрозы военного конфликта? Так вот, плохая новость состоит в том, что Путин, вероятно, рассматривает нынешние тренды как подготовку к уничтожению России в сегодняшнем ее виде теми или иными путями.

Сигнал второй: давление на Россию – часть политики «холодной агрессии» против нее. «Сегодня в мире все чаще звучит язык ультиматумов и санкций, а само понятие государственного суверенитета размывается, неугодные режимы, страны, которые проводят независимую политику, или просто стоят на пути чьих-то интересов, дестабилизируются. Для этого в ход идут так называемые «цветные» революции, а если называть вещи своими именами, государственные перевороты», – сказал Путин, держась за понятие «суверенитет», как Кащей за яйцо с иголкой. На практике это предвестник начала подготовки полномасштабной программы «по снижению зависимости национальной экономики и ее финансовой системы от неблагоприятных внешних факторов». «Я имею в виду не только нестабильность на глобальных рынках, но и возможные политические риски», – добавил Путин. Означать это может только одно: наращивание курса на самоизоляцию и минимизация всех возможностей влиять на Россию и происходящее внутри нее извне.

Сигнал третий – российскому обществу и политической элите: «закручивание гаек» дополнится новыми мерами предвоенной мобилизации. И пусть даже эта война не будет горячей, но она ведется против России, видится нашему президенту. Дальше обязательно важно привести эту ставшую сразу бестселлером путинскую цитату, которую СМИ выносят в заголовки как «Никакого закручивания гаек в России не будет». Будет. Ибо если внимательно посмотреть на эту цитату, то станет ясно, что Путин ничего такого нам не обещает.

«Опираясь на гражданское общество, мы никогда не допустим мысли о том, чтобы совершенствование нашей работы во всех этих областях было позволено исключительно для закручивания каких-то гаек», – сказал Путин. То есть помимо закручивания каких-то там гаек, как небрежно бросил президент, будут применяться и другие методы.

Еще одна «конфетка» в виде «опоры на гражданское общество» тоже не должна вводить в заблуждение: четырнадцать лет упорной работы по зачистке реального гражданского общества и созданию хорошо организованной, лояльной пропутинской «гражданской» инфраструктуры не прошли даром. И теперь вся эта система «общественного и гражданского контроля» в виде ОНФ, Общественной палаты, прокремлевских блогеров и экспертов получит дополнительные политические функции. «Крайне важно, чтобы активную позицию занимало наше гражданское общество, реагировало на факты нарушения прав и свобод человека, вносило свой вклад в профилактику радикализма и экстремизма», – сказал Путин. То есть число оплаченных Кремлем исследований на тему нарушений прав человека украинской армией в восточных регионах будет нарастать. Повысится и роль прокремлевского медийного ресурса внутри страны.

Сигнал четвертый: Россия пересматривает свой подход к диалогу с Западом. Новая политика России – это окончательный отказ от попыток договориться с Западом (прежде всего о совместной системе безопасности) и уход в глухую оборону. Его странная цитата о вредности альянсов говорит о глубоком разочаровании в проектах строительства единой с Западом системы безопасности. Теперь Россия официально заявляет: мы сами по себе, и никакой коллективной ответственности. Это радикальное изменение в военной политике.

Неслучайно Путин затронул тему ПРО – одну из самых тяжелых тем в российско-американских отношениях. «Нам часто говорят, что система ПРО – это оборонительная система, – отметил Путин. – Ничего подобного, это наступательная система, это часть наступательной оборонной системы США, вынесенной на периферию». Очевидно, Путин ощущает, что уязвимость России растет, как и риск нарушения баланса стратегического сдерживания. И тогда, когда, в его понимании, этот баланс будет нарушен (в случае развертывания ПРО в Европе), прямая военная угроза суверенитету станет реальностью.
А это означает, что Россия начинает укреплять свой оборонительный потенциал, в том числе как ответ на усиление группировки войск НАТО на территории восточно-европейских государств. Пока Путин упомянул лишь воссоздание военной инфраструктуры Крыма и Севастополя. Однако на самом деле речь может идти о скором переписывании и основ военной доктрины, которая с 2010 года явно устарела. «Мировое развитие на современном этапе характеризуется ослаблением идеологической конфронтации, снижением уровня экономического, политического и военного влияния одних государств (групп государств) и союзов и ростом влияния других государств, претендующих на всеобъемлющее доминирование, многополярностью и глобализацией разнообразных процессов», – говорится в военной доктрине четырехлетней давности. Новая реальность видится Путину иначе. Между Россией и Западом разворачивается и настоящая идеологическая война, в основе которой не только расхождения в понимании ценностей, но и крайне быстрорастущие различия в понимании фундаментальных принципов международного права.

Сигнал пятый адресован Западу и Киеву и касается уже непосредственно украинского кризиса. Это, в сущности, ультиматум: Запад заставляет Киев прекратить АТО, а Россия ограничивает свою помощь сепаратистам и подталкивает их к более конструктивной позиции. Без гарантий, конечно. Ну а самое печальное во всей этой истории то, что нам всем казалось, что идет геополитическая битва за Украину и что поле боя здесь – восток страны. Однако это лишь локальное проявление нарастающего противостояния России и Запада, в котором Россия, как считает президент, загоняется в угол. А ведь мы помним знаменитый рассказ Путина о крысе, загнанной в угол, и о том, чем такие ситуации кончаются.