С высоты своего уже некомсомольского возраста с гневом и брезгливостью реагирую на «творчество» расплодившихся «историков» типа млеченых и прочих перевертышей, которые получив от советской власти и образование, и почести с положенными льготами, теперь с циничным наслаждением льют грязь на все самое чистое, высокое и героическое в нашем прошлом, коверкают, извращают историю страны.
С каким упорством они пытаются исковеркать, очернить образы героев-комсомольцев нашего времени, отдавших жизни за Родину – Павки Корчагина, молодогвардейцев Краснодона, Зои Космодемьянской, Саши Матросова, комсомольцев –панфиловцев, защитников Брестской крепости и многих других! Для того только, чтобы новые поколения молодежи не стали такими же верными своим принципам?
Для меня лично самое интересное, захватывающее и счастливое время было именно в комсомоле.
После окончания с отличием РУ № 2 Плавсостава нас направили работать на военно-морскую базу ТОФ в Порт-Артуре Китайской Народной республики. В составе смешанной команды русских и китайцев мне довелось трудиться на историческом морском буксире МБ-45. На нем, в дни Порт-Артурской блокады во время русско-японской войны, выходил на внешний рейд к эскадре сам адмирал Макаров. Ребята мне доверили возглавить нашу судовую комсомольскую организацию и стенгазету. По возращении на Родину была служба на Сахалине в составе комсомольской воинской части ПВО.
В те годы армейский комсомол, так же как и на гражданке, имел свои задачи по воспитанию личного состава и его направленности на выполнение воинского долга. В армии также пришлось участвовать в комсомольской жизни и деятельности части и гарнизона в целом.
После службы поступил слесарем на знаменитый Дальзавод, на котором в то время была мощная и активная, известная во всем крае комсомольская организация. Именно комсомольцы на базе своего Дома культуры им. Ильича создали большую в плане студий по интересам художественную самодеятельность, включая агитбригаду, которых всегда с радостью встречали не только в цехах завода, на сцене ДК, но и в колхозах Приморья.
Помню в одной из творческих поездок, благодаря бдительности руководителя концертной бригады Бориса Кочеткова, мы даже задержали и передали пограничникам шпиона.
Космомольцы завода при поддержке профкома создали парашютную секцию, в которой занимались и с восторгом выполняли парашютные прыжки и ребята, и девчонки. Очень популярными в среде молодежи были стрелковый и мотокроссовый клуб.
В составе отряда комсомольцев Дальзавода по путевке ГК ВЛКСМ нам посчастливилось потрудиться на исторической Целине, потом вести железную дорогу на БАМе, участвовать в строительстве экспериментального животноводческого и жилищных комплексов в п. Воронов М.О. в составе строителей треста Мособлстрой № 1, в строительстве Владивостокского фуникулера и других комсомольско-молодежных объектов.
В наше время весь воздух вокруг дышал романтикой. Именно романтика, я считаю, звала нас испытать себя во всех значимых для страны свершениях. У кого же запасов романтики не доставало, уезжали обратно и с той же Целины или с БАМА.
Именно благодаря комсомолу я в юности был постоянным участником художественной самодеятельности, причем не нынешней в большинстве своем пошлой и пустой, а по-настоящему творческой и даже профессиональной. В итоге всю жизнь в свободное от работы время увлеченно занимался вокалом, участвовал в передачах Приморского и Центрального телевидения и Радио в таких известных программах, как «Наш адрес Советский Союз» и «Песня далекая и близкая» композитора Левашова.
Как большое событие на всю жизнь вспоминаю нашего ансамбля московского областного Управления профобразования «Подмосковье» в фестивале коммунистических молодежных организаций Европы в Греции в 1977 году. Это был Первый легальный на территории Греции после периода «черных полковников» коммунистический фестиваль.
В 1975 году партком треста Мособлстрой № 1 направил меня мастером п/о в строительном училище ГПТУ-45 г. Подольска С тех пор я остаюсь искренним и преданным этой необходимой государству с социальной политикой системе подготовки молодых кадров для экономики страны, за что был отмечен дорогим для меня званием «Отличник профтехобразования РФ».
В подтверждении моего вывода о том, что именно воздействие романтики на наши поступки комсомольского периода нашей жизни в качестве примера вспомнить необычные с точки зрения обычного человека действия. Помню на Сахалине, паводком стало затапливать армейский склад с имуществом части. Потребовались добровольцы, и романтичность натуры, я считаю, направила меня, тогда еще только новобранца, в число добровольцев. По пояс в ледяной воде мы перетаскивали ящики в сухое место.
Второй случай был в Китае, когда мы в октябре буксировали из Порт-Артура для китайцев баржу с инструментами и взрывчаткой для строительства дороги на о. Хайяндао по соседству с Кореей.
К острову мы подошли уже в полной темноте. Второй помощник капитана, будучи на ходовой вахте, приступил к выборке буксирного троса, чтобы как обычно взять баржу на швартовы под борт буксира. Он не учел сильное в этом месте течение и судно развернуло так, что трос ушел под корпус и заблокировал гребной винт. Нас постепенно сносило к берегу. Уже в темноте угадывался прибой и все явственнее слышался его шум.
Экипаж наш был, не считая китайцев, полностью молодежный, и командиры, не зная, что в этой ситуации делать, растерялись. И тут романтика опять проявила себя: «Товарищ капитан, – бросился с предложением романтик, – разрешите попробовать освободить винт от троса!»
Получив разрешение, я прыгнул в воду, но тут же, как ошпаренный, выскочил на поверхность. Вода была обжигающе холодной, даже дыхание перехватило. Кто-то из столпившихся на корме подал мне, спасший мое достоинство, совет: «Надо его выброской закрепить, чтобы течение не унесло». Честь романтика была спасена. Никто не понял причины моего внезапного всплытия.
Обязавшись выброской и взяв себя в руки, по натянутому как струна уходящему под корпус буксиру, перебирая по нему руками, я ушел под корму. Тогда я даже успел удивиться, что в воде, при полной темноте, на удачу, и мою в первую очередь, трос просто лежал в натяг между лопастями винта. Поднатужившись, упираясь в корпус ногами, мне удалось оторвать трос от ступицы винта и сбросить его с лопастей.
Он стремительно рванул вниз, в глубину, а я также стремительно поспешил наверх. С помощью ребят взобравшись на борт, я кое-как ответил, что винт свободен. Что интересно, китайская часть команды на все это происшествие и на мою комсомольскую готовность смотрел с удивлением. А я в их глазах, 17-летний пацан, с тех пор значительно подрос.
Какое было интересное, наполненное добрыми, романтичными порывами время! Мы не расстаемся с этим временем и сегодня. Мы по-прежнему ощущаем себя комсомольцами.
В знак верности нашему комсомольскому братству в День рождения Комсомола я обязательно на лацкан своего цивильного пиджака одеваю свой комсомольский значок, а мой костюм дополняет галстук красного цвета, который я всегда принципиально использую в День «Защитника Отчества», в Первомайские дни и в День Победы.
А завершить свои воспоминания о комсомольском времени и признание верности нашим комсомольским идеалам хочу текстом песни «Слово дорогое – Комсомол», написанной приморскими талантами, поэтом Савелием Урихом и композитором Анатолием Тихоновым.
Все мы нынче выглядим степенно,
Жаль, что век романтики прошел,
Но живет, как прежде в наших генах
Слово дорогое – Комсомол.
Со 100 летием Вас, друзья, нашего Комсомола.
Г. Ястребов
На фото 1958 г 1 мая.
Комсомольцы Дальзавода на Первомае в г. Владивостоке –участники самодеятельности ДК. Им Ильичева.
Июнь 1953 год МБ-45, Порт-Артур
Команда МБ 45.