Защита прав
Обвинение, высосанное из пальца
Анастасия ПОПОВА
ОТБЕРУТ ЛИ ДЕТЕЙ У ВЕРОНИКИ ЗОЛОТАРЁВОЙ?
Елена Пушкина посмотрела на якобы её опрос.
– Это не моя подпись.
В аналогичном режиме опрашивались и другие свидетели по делу Вероники Золотарёвой. Вероника обвиняется в жестоком обращении с собственными детьми.
На суде, несмотря на противодействие прокуратуры, судьи и всей системы образования… обвинение рассыпается.
Напомним, Веронику судят, потому что она, по мнению следствия, плохая мать. Её ужасные материнские качества заключаются в том, что она (нет, не била своих детей)… довела их до ухудшения состояния здоровья. В чём заключается вред здоровью детей, понять сложно – младшая дочь развита в меру своего возраста, а у старшего сына врождённое наследственное заболевание – аутизм.
На прошлых заседаниях выяснилось, что Вероника не злоупотребляет алкоголем – не нашлось ни одного свидетеля, который смог назвать её алкашкой, а преподаватели колледжа ВГУЭС заявляли, что девушка слишком хорошо училась, чтобы заподозрить в ней тягу к спиртному. Также кануло в лету обвинение в том, что Вероника своих детей не кормила. Преподаватели колледжа сообщили, что всем ребятам, которые получали начальное профессиональное образование, выделялся паёк, который вряд ли смог съесть один человек за месяц. Мне бы такого месячного пайка хватило на полгода…
Тётя детей Вероники, нынешний их опекун Галина Щанкина предоставила мне аудиозаписи прошедших судебных заседаний.
Обвинение девушки строится на показаниях соседей, которые обозвали её алкашкой, нищенкой и вообще антисоциальным элементом.
Елена Пушкина, одна из соседок Вероники, сказала, что никогда не видела девушку пьяной. Да, семья достатку невеликого, но и совсем уж бедными их не назовёшь – бабушка детей где-то работает…
Мальчика Вероники она видела один раз, также она видела один раз, как девушка гуляла со своей дочерью. Один раз, потому что сама соседка инвалид, ей тяжело выходить на улицу. Да и кто будет вникать в дела чужих людей?
Также соседка пояснила, что когда она пришла к инспекторам по делам несовершеннолетних, ей показали её опрос. Женщина прочла то, что никогда не говорила, и попросила поправить. Инспектор что-то записал, она, не читая, подписала.
– У меня не было очков, – пояснила свидетель, – я подписала на доверии.
Женщина и не думала, что представители власти могут её обмануть.
На суде она отказалась от большей части показаний против Вероники. Например, в показаниях, которые Елена Пушкина подписала на доверии, она говорит, что видела Веронику в пьяной компании, на суде она заявила, что никогда такого не говорила. И уж точно никогда бы не сказала, что у Золотарёвой нужно забрать детей. Хотя в ее показаниях такое записано.
Более всего поразила реакция прокуратуры. Казалось бы, ну и хорошо, что не подтвердилось, Вероника не антисоциальный элемент. Но прокурор сделала всё, чтобы свидетелю было некомфортно говорить правду. Вплоть до того, что прокурор спросила, здорова ли Елена Пушкина, если пошла к инспекторам без очков и не прочла, что за неё написали.
Также Галина Щанкина мне предоставила аудиозапись с опроса на суде одного из инспекторов, которые инициировали отъём детей у Вероники.
Инспектор Климова смогла пояснить, что она ничего не помнит из событий двухлетней давности, поэтому нужно зачитать её показания. Также она сказала, что вообще была стажером.
Инспектор Климова пояснила, что с момента, когда инспектора выявляют неблагополучную семью, до момента изъятия ребёнка должно пройти шесть месяцев. На вопрос Щанкиной, почему у Вероники изъяли детей без суда спустя 14 дней после «выявления» её неблагополучия, Климова сказала, что детей никто не изымал, их рекомендовали направить в реабилитационный центр.
Оказывается, когда к маме приходят и забирают детей, это называется – рекомендация. А сделали это инспектора на основании акта. Галина Щанкина стала кричать, что на прошлом суде, когда Веронику лишали родительских прав, выяснилось, что инспектора составили акт задним число. Судья сняла вопрос Щанкиной по поводу акта как якобы не имеющий отношения к делу.
Считаю, судья Татьяна Ярмоленко явно играет на стороне обвинения. Как мы убедились, обвинения либо очень не компетентно состряпанного, либо попросту сфабрикованного.
Заинтересованные судьи говорят такие мелочи, как то, что судья не даёт приобщать нужные защите доказательства, то, что не даёт предъявлять свидетелям фотографии, взглянув на которое они могли бы пролить свет на количество мебели в квартире (Веронику обвиняют, в том числе, что она, её мама и двое детей спали на одной кровати).
Не так давно судья предложила участникам процесса закрыть дело за истечением срока давности.
– Почему мы должны закрывать дело за сроком давности? Это означает, что Вероника признаёт свою вину. Но она ни в чём не виновата. Её ни за что лишили родительских прав. Мы требуем, чтобы её оправдали, – говорит Галина Щанкина.
Вероника и её родственники считают, что инспектора инициировали отъём детей во-первых, потому что девушка в своё время пожаловалась на заведующую детским садом, куда ходили дети. Во-вторых, они подозревают, что инспектора по делам несовершеннолетних Ю. Скиба и Н. Климова посматривают на квартиру Вероники. До начала разбирательства в квартире жили она, её недееспособная мама, двое детей. Вероника не раз говорила, что её маме инспектора сказали, что хотят детей забрать в детдом, Веронику посадить, а её маму выкинуть в лес.
Анастасия ПОПОВА
Другие статьи номера в рубрике Защита прав:
