Экономика
Морская свадьба
Геннадий Корень
Поднять трап! Отдать швартовы! Боцмана на брашпиль! Команде стоять по местам!
Вот уже два года (не считая производственной практики на буксире «КИМ») я слышу эту «музыку». Казалось бы, пора привыкнуть, но каждый раз меня охватывает какое-то волнение.
Зоя и Геннадий Корень |
На причале проплывают провожающие, машут руками, что-то кричат. Вместе с ними я тоже что-то кричу. Хорошо, что моя вахта (3-й механик) с 16 до 24, и я почти всегда имею возможность попрощаться с берегом. Голос боцмана: «Якорь чист!» Мы вышли в очередной рейс. Судно набирает обороты и вот уже позади «Скрыплев». Звучит команда «Полный!», и лаг начинает отсчитывать первые мили.
Свободная от вахт и работ команда все еще сидит на корме, курит, вспоминает береговые прелести, а волна уже потихоньку брызжет за кормой. И целый день в кубриках, каютах, столовой, кают-компании ещё царит какое-то приподнятое настроение.
Мы на линии Владивосток – Сахалин. В трюмах везем баранину, мандарины, яблоки. Море чаще относительно спокойно. Бывает, конечно, и круто. Бортовая качка, хоть и бросает с борта на борт, переносится легко.
Хуже – килевая. Нос зарывается, винт обнажается и начинает «лопатить» воздух, обороты резко возрастают. Машинистам в такие минуты нужно повнимательнее следить за температурой подшипников мотылей и бугелей, за уровнем воды в котлах. Для опытной вахты привычная работа.
Иногда, когда сильно «шкивает», из машины на мостик передается: «Эй, водилы, полегче!» На что мостик шутливо отвечает: «Давай-давай, мотыли, ползем как черепахи!»
За полчаса до конца вахты все чистится, драится, протирается, из льял откачивается вода, заполняется вахтенный журнал. И вот уже шумно спускается смена, как обычно, придирается (больше для «понта»). Но вот все проверено: вахту сдал – вахту принял. Штурман задерживается чуть больше: определяет «точку». Идем ужинать (завтракать) и отдыхать. И так вахта за вахтой, день за днем.
Когда-то, еще в первые годы плаванья, мама с тревогой спрашивала: «Сыночек, а ночь вы куда-нибудь пристаете?» Ах, мамы, мамы! Повырастали детки! Мне смешно, – а у матери по-прежнему мы еще дети, и на сердце у них всегда тревожно.
Да, это нелегкий труд. Море жестоко, коварно. Не любит слабых, не прощает ошибок. Уже за эти два года мы – выпускники ДМРТ – потеряли двух своих товарищей.
Приближение берега ощущается где-то за сутки. Эта атмосфера заметно проявляется в некоторой суетности: подбриваются баки, подравниваются бородки, стирка, даже глажка выходного белья. Еще в техникуме преподаватель судоремонта Александр Михайлович Садык говаривал: «Исто русский моряк должен быть гладко выбрит, чисто одет и слегка пьян». Эта традиция бытует в морском сообществе всего мира!
А лаг продолжает накручивать мили. Последние вахты идет негласное соревнование – чья вахта подойдет. Мне не повезло: суточная вахта и «пожарка». Ну вот и Корсаков. Швартовы поданы, трап спущен. На борт подымаются портовые власти. Через час загрохочут лебедки – «Майна-вира».
Свободная от вахт и работ команда уже на берегу, в кубриках и кают-компании тихо и скучно. К обеду посылаю «гонца» за бутылкой (зеленая бутыль 0,8 л, именуемая «студебеккер»). После обеда – неожиданная встреча – Саша Владимиров, наш выпускник-судоводитель. Конечно, расспросы: кто, где, как. И хоть мы уже «распределены» – мы еще коллектив! Мы молоды, и еще не обросли грузом житейских забот.
За разговором «раздавили студебеккер». Перед уходом Саша сказал, что встретил в Невельске двоих наших судостроителей – Сашу Караванову и Зайку Ищенко (так в техникуме звали Зою). Им выделили комнату на двоих, но пока не очень уютно и что-то там со светом. (Кстати, 3-ий мех. исполняет еще обязанности электрика).
Так как после Корсакова нам предстоит переход в Невельск – хорошо бы помочь девчатам. Сашу Караванову я хорошо знаю по общежитию: невысокая, хромоножка, всегда в настроении, общительна. С Зоей только один раз на вечере танцевал, поэтому помню смутно. Саша назвал адрес. «Тычок» на прощание, и разошлись по своим делам.
На следующий день я свободен. Да вот беда – адрес забыл! Запомнил только улицу – Ленинская. Что ж делать! Беру с собой двух машинистов и идем наудачу. По словам Саши – недалеко от порта (с километр), в двухэтажных деревянных домах. Ребята уже начинают спрашивать – когда будем искать. Проходим еще 2-3 дома, и я решаюсь.
Подымаемся сразу на второй этаж и стучимся в первую же дверь. Дверь открывается. Минутное замешательство (нашли!), и Саша с визгом бросается на шею. Позади Саши стоит Зоя. Лицо растерянное и чем-то расстроенное. (Как оказалось, в этот день у нее не ладилось с печкой, к тому же перевернулась кастрюля.). В общем, встретились.
Обычные расспросы – кто, где, когда. Спрашиваю – чем помочь. Квартиркой (комната, кухня) довольны, вот только свет наладить, да полы покрасить. На себя беру свет. Повреждение обнаруживаю быстро, но вся беда в том, что нет индивидуального выключателя в коридоре, а соседка приходит поздно вечером. Но на тебя ж с надеждой и верой смотрят девчата! Решаюсь! (Я же все-таки не профессиональный электрик!) Беру нож и бесстрашно режу шнур. Обошлось! Дальше – дело техники, к приходу ребят свет есть!
Дальше решаем так – девчата остаются «командовать» покраской (куда и как передвинуть нехитрую мебель); после покраски они уйдут в общежитие, а завтра к вечеру все собираемся «обмыть» встречу. Я тоже ухожу. Мне срочно нужно раздобыть денег (в судовой кассе денег нет).
Вспоминаю, что перед уходом в рейс тетя Катя сказала, что на Сахалине, в Невельске, работает механиком на каком-то сейнере наш родственник Голядинец. Решаюсь найти его, благо, что база сейнерного флота недалеко от порта.
Наверное, никто так не радуется встречам, как моряк! Вся жизнь его в море – здесь его дом, и это его профессия, которую он сам выбрал – встречи, расставания. О деньгах моряк не задумывается – сошел на берег, погулял, пропил, и снова в море. И если случится какая беда – отдаст последнюю рубашку. Закон моря!
Через полчаса в тесном кубрике «За тех, кто в море!» У моряка в море дом, работа, иногда и могила... Вот уже все выпито, рассказаны морские «байки». Остаемся с Николаем вдвоем. Деньги? Какой разговор!
К вечеру встречаемся у Зои и Саши. Около полуночи ребята ушли. Я остался. Саня ушла в общежитие. Ночь пролетела быстро. Утром мне – на вахту, девчонкам – на работу. Мы попрощались. Я обещал писать. Зоя дала адрес ее родственников во Владивостоке (недалеко от вокзала, на Станюковича), и в тот же день мы снялись во Владивосток.
По приходу в город взял отгулы. Я – заочник ДВВИМУ: зимняя зачетная сессия – лабораторки, лекции, контрольные работы. Кроме того, Саня попросила зайти в Дальрыбвтуз заплатить за обучение 75 руб. Тете Кате я еще ничего про Зою не говорил. А в один вечер, взяв пару бутылок шампанского, отправился на Станюкевича.
В районе вокзала меня встретили ребята с судна и сказали, что меня срочно вызывает «дед». Я упирался, но ребята сказали, что это ненадолго. Уговорили. Поднявшись на борт, я застал «деда» в машинном отделении. Объясняться долго не пришлось: зазвенел телеграф – «Малый ход», – и мы уже идем по Золотому Рогу. Старший механик сказал, что подмену не прислали, и ему не оставалось другого выхода, как послать за мной.
Мы идем на Корсаков-Невельск, а потом уже на перестой. Я вначале расстроился – летит сессия, и пр., и пр. А потом сказал себе: это судьба. Ведь на такую скорую встречу я не надеялся.
В Корсакове я нагрузил чемоданчик и пошел на вокзал. Однако, из-за сильных заносов поезда не ходили. Я пошел на автобус. Ехали нормально, но где-то на середине пути автобус занесло, он упал в глубокий кювет. Обошлось без жертв. Я не стал ждать и сел на попутку. Ехал в кузове, в легких летних ботиночках, и через некоторое время понял, что не чувствую своих ног. Заорал, постучал в кабину. Шофер растер мне ноги, обмотал какими-то тряпками, и мы поехали дальше. Километра за полтора-два водитель остановил машину и посоветовал мне пробежать оставшееся расстояние бегом, иначе останусь без ног. После таких приключений я добрался до Невельска поздно вечером.
Девчат не было. Я спустился вниз и стал думать, что делать. Вдруг хлопнула дверь и какая-то фигура с мешком на плечах прошла мимо. Зоя! Мешок упал – это действительно была Зоя! Не успели мы обняться, как подошла Саша, тоже с мешком. Оказывается, они ходили «воровать» уголь для печки. Затопили печку, начались расспросы. В общем, вечер провели хорошо.
Торопиться мне было некуда, судно должно было прийти утром. Саня устроилась на кухоньке, а мы с Зоей проговорили всю ночь. Утром я предложил Зое сходить в ЗАГС, потому что не знал, когда я снова смогу попасть в Невельск – это был последний рейс на этой линии до весны.
Ждать согласия родителей (в основном ее) не стали. Зоя колебалась. Как-то не по-людски вроде. Саня предложила, что мы просто хорошо посидим вечером. Нельзя же такое событие не отметить!
Однако, обстоятельства изменились. Утром пришло судно и сразу стало под выгрузку, а это значит, что на все про все остаются только сутки. Когда я рассказал на судне о своем решении, и капитан, и стармех сказали: «Свадьбе быть!» Новость облетела судно в несколько минут. Я растерялся – надо же что-то готовить! Нужны деньги! А где их столько взять?
Капитан сказал: «Ничего не надо, – всё приготовим, регистрируйся, готовь столы. Все сделаем! Тянуть некогда, завтра ведь уйдем!» (Вот оно, морское братство!) Зоя совсем растерялась – одно дело посидеть втроем, другое – готовить свадьбу! Столько вопросов: где брать столы, стулья, посуду? В общем, паника.
Прямо с судна пошли в ЗАГС. В ЗАГСе сказали, что нужно ждать две недели. Но я уговорил регистраторшу, преподнес ей (!) цветы, растрогал ее – и свершилось! Уже в наших паспортах стоят штампики – «Зарегистрировано 13 декабря 1956 года» (пятница). Распили бутылку шампанского – мы уже Муж и Жена! Сфотографировались. Зоя поражалась всему. Думаю, что именно в тот день она поверила в меня как в человека, который все может, и полностью доверилась мне.
С того дня и родилось мое «что ни делается – все к лучшему!» Я поднял на ноги весь дом. Столы, стулья, посуда – никто не отказал и даже вызвались помогать (негоже невесте самой готовить!). Весь день как в тумане: судно – квартира – судно… К 18:00 все должно быть готово! Подъехали буфетчица и камбузницы помогать Саше накрывать столы, готовить застолье.
В 17:30 из проходной порта выдвинулась процессия человек 12-15: впереди стармех, опоясанный полотенцем, позади несут на палках кастрюли, 20-литровые банки пива (из под фригуса), и пр. На проходной у охранника глаза навыкате, даже пропуска не спросил. Только у замыкающего (это был я) спросил – что это такое. Да так, говорю, один чудак женится, свадьба. А мне еще нужно за фотографией сбегать – а то что я дома, во Владике покажу?
Ну вот, кажется, и все. Нет, не все – в доме нет света (много позже Зоя мне расскажет, что это сделал ее ухажер). Женщины накупили огромное количество свечей, все готово, все за столом. Нет жениха! А жених во дворе на столбе пытается подключиться к проводам. Сняли. Усадили.
Не было у Зои ни фаты, ни подвенечного платья, а у жениха – парадного костюма. Были только радость и счастье в глазах у обоих. Но вот стармех на правах тамады произносит речь и провозглашает тост – «За молодых!» Играет тушь, звучат первые «Горько!»
Никого не смущало отсутствие света, шумно и весело проходила свадьба. Танцевала, пела, плясала, а мы с Зоей выходили в коридор и без конца целовались, пока очередное «Горько!» не усаживало нас за стол. Гости еще гуляли, а мы с Зоей ушли ко мне на судно. Утром мне выходить на двойную вахту. В 06:30 постучал 4-й механик и сказал, что судно снимается в рейс. Мы даже толком не попрощались. Я проводил ее до трапа и срочно спустился в машину: с мостика прозвучал сигнал «Товсь!» До встречи во Владивостоке!
Встреча состоялась только через год...
«...Как стало страшно мне теперь,
Что ты не ту открыл бы дверь,
Другой бы улицей прошел,
Меня не встретил, не нашел...»
Геннадий КОРЕНЬ, фото из личного архива
Другие статьи номера в рубрике Экономика:
