Политика
Стреляющие вещдоки
Ирина Гребнёва
Этот суд длится уже более двух месяцев. Я присутствовала на заседаниях суда 23 и 24 сентября, когда показания уже не первый день давал самый главный обвиняемый - Альберт Плюха.
Кроме него, худенького молодого человека с короткой артистичной бородкой, за решеткой ещё три человека могучего телосложения: бывший подполковник ФСБ Колесников, бывший оперативник УВД ПК Зубов, бывший оперативник СОБРа при УБОП УВД ПК Демчишин.
Ещё один обвиняемый - Сергей Шпилев, следователь прокуратуры по особо важным делам - сидит в зале. Все эти регалии обвиняемые имели до появления их фамилий в томах уголовного дела. Кроме подделки документов Альберту Плюхе вменяются: организация вооруженной банды, убийство шести человек, присвоение чужих четырех квартир, хранение и распространение наркотиков, хранение и применение оружия, ....
ДИКТОФОН - ОПАСНОЕ ОРУЖИЕ
Ещё до начала судебного заседания гражданка Пика (адвокат Шпилева) указала секретарю суда на присутствие диктофона на моём столе. Та потребовала убрать «оружие». Я знала, что только для фото- и видеосъемки требуется разрешение председателя суда, поэтому не подчинилась. Однако судья Ющенко не только запретил использование диктофона, но и не начал заседание суда, пока не удостоверился, что мой диктофон выключен.
Я спросила адвоката Пика, которая хлопотала больше всех, почему она так боится диктофона, но ответа не получила. Тем временем Альберт Плюха продолжил свою речь. Он говорил медленно, поэтому я успевала записывать почти дословно.
НА ЗАХВАТ ЧУЖИХ КВАРТИР БОЛЬШАЯ КОНКУРЕНЦИЯ
Плюха: - Квартира по улице Бестужева находится возле центра Тибетской медицины. Информация о ней мне поступила от господина Абрамова, работающего в этом центре, и он является братом директора центра, Игоря Дробязко.
Данную квартиру Абрамов хотел оформить на себя и проживать в ней. Хозяин квартиры умер, и документы остались недооформлены. Абрамов заверил меня, что он имел договор с хозяином квартиры, так как и он лично, и его брат занимали ему деньги. Теперь он имеет негласное право собственности на эту квартиру, которую Абрамов опечатал для охраны от бомжей и наркоманов. В это время у Абрамова уже был паспорт на фамилию Брагина.
Я обратился за помощью к гражданину Брюхову, который уже имел паспорта на Михайлова и Цыганкова. Дособирать документы мы не успели, да и цели такой не было. Реально была задача - проверить, принадлежала ли эта квартира её бывшему хозяину. Но в это время я был захвачен группой УБОПа, возглавляемой Ларионовым. Соответственно никакого расчета за информацию я не получил. Данный эпизод умышленно сфабрикован следствием, чтобы создать видимость хорошей работы.
После моего захвата УБОПом в право собственности на эту квартиру вступила гражданка Кашечникова. Она говорит, что постоянно следила за состоянием квартиры, но это ложь, так как даже в обвинительном заключении говорится: «Плюха узнал, что длительное время пустует квартира». Кашечкина не родственница, а соседка, пожелавшая незаконно завладеть данной жилплощадью. В документе о вступлении в наследство от 17.04.02 года имеется свидетельство о праве наследства нотариуса Ступакова, который свидетельствует о наследстве Кашечниковой от Усковой, ссылка на ст. 532 ГК. Но эта статья имеет иной смысл, она звучит как оплата товара по договору. Всё это сфальсифицировано, она не имеет права на квартиру.
МЕЖДУ НАМИ ФАЛЬСИФИКАТОРАМИ ГОВОРЯ...
Я заявил об этом, но следствие пояснило, что Кашечкина получает эту квартиру в обмен на подтверждение сфабрикованного следствия. Незаконность подтверждается и справкой паспортного стола (том дела 13, стр. 17) после выяснения родственных связей.
Абрамов при оформлении документации на квартиру Ускова располагал бы большим правом, чем Кашечкина. Справки по данной квартире мною были нарисованы. Подделку документов признаю, но в использовании документов не участвовал, и никаких умыслов на заявленную квартиру Усковых у меня не было. Абрамов это подтвердил, но следствие не внесло его показания в обвинительное заключение. На листе 11 оно указывает: «Несмотря на то, что Плюха пытается переложить вину на Абрамова...» А на листе 38 напечатаны чуть искаженные слова Абрамова, которые опровергают вывод следствия.
В большинстве случаев следствие указывает на подделки в документах на квартиру по улице Нейбута, дом 21, кв. 353, принадлежащую гражданке Утод. Но этот эпизод мне не вменён, так как в данной квартире сейчас проживает представитель УБОПа, что ещё раз подтверждает фабрикацию. И ещё один эпизод мне не вменили, так как в той квартире теперь проживает работник следствия.
КОЧУЮЩИЕ ВЕЩДОКИ
Мною неоднократно указывалось следствию, что квартира по Котельникова, 18 - это офис, а не моя квартира. Там хранились вещи подсудимых, а также уголовные дела прокуратуры края. Там были вещи следователя Шпилёва. Наркотики вообще не изымались, и о принадлежности мне каких-либо наркотиков и речи быть не может. Я не курю, и нет ни одного человека, который покупал у меня или даже просто видел, что я употребляю.
По версии следствия наркотики хранились в банках из-под корма для рыб и из-под кофе. Но пакет с этими двумя баночками был оставлен на Котельникова следователем Шпилёвым, при этом он пояснил, что баночку из-под корма он принес из дома (там у него есть аквариум).
Пакет был заклеен и опечатан бумажной биркой с оттиском фиолетовой печати прокуратуры края и подписями понятых. Полагаю, что это было оставлено случайно, так как Шпилёв часто бывал в нетрезвом состоянии.
Им были оставлены и пакет с томами уголовного дела и баночки, опечатанные прокуратурой.
Судья: - На Вашей квартире?
Плюха: - Это не моя квартира. Я отвёз его, так как фактически работал его водителем. Он стал требовать по телефону, чтобы я привёз ему эти баночки и папки в офис прокуратуры края на Фонтанную. Я шёл по квартире с телефоном в руке и искал то, о чем он говорил. Увидел пакет, в нём шесть папок, среди которых была искомая. На баночке - лиловая печать на бумажной бирочке и две подписи.
Но я не повёз, так как не имел допуска к этим документам. Тогда он заявил, что вечером сам заберёт. Вечером я подъехал к прокуратуре и позвонил Шпилёву на сотовый. Забрал его, он купил пива и поехал домой переодеться. Когда я подвёз Шпилёва, он заявил, что свои вещи заберёт позже, так как острая необходимость отпала.
Он пошёл домой на Аллилуева, 10, а я поехал по делам.
НУ ДА, ФАЛЬСИФИЦИРОВАЛ, ТАК ВЕДЬ ДЛЯ ПРОКУРОРА
Следователь Шпилёв часто просил меня делать исправления в документах прокуратуры, поэтому все эти документы находились там. При обыске 31 января 2002 года пакет и папки были обнаружены, пакет был разорван. Перед этим меня избили и завели в комнату.
Несмотря на моё предупреждение, Ларионов, заместитель начальника УБОПа, разорвал пакет. Пломбу сорвал и положил себе в карман Каганович - начальник следственного отдела. Он всё убрал, что указывало на прокуратуру. Соответственно две баночки к осмотру были представлены отдельно. Одна из-под кофе, стеклянная, с красным порошком. Обыск был без понятых. Понятых позвали через час, в течение которого меня избивали.
Я думал, что они позвали коллег, оказалось - понятые, которые меня потом и конвоировали. Составляют опись всего того, что было. Баночки вскрыли, в обеих оказался порошок красного цвета. Когда Каганович увидел всё, они с Ларионовым вышли побеседовать. Через 20 минут стали выгонять из квартиры, заявили, что прибыли взрывотехники. Два человека, при них мешки с оборудованием. Они были вдвоём в квартире совсем одни примерно 30 минут. Я видел, что всё снимали на видеокамеру, настоял, чтобы мне показали видеосъёмку. Но вместо всей видеосъёмки мне показали только эпизод, на котором взрывотехники разглядывали эротический альбом. Потом открывали банки, пробовали, сказали - перец.
КАК ПЛЮХА ВООРУЖИЛ СВОЮ БАНДУ
Судья: - Вы обвиняетесь в незаконном приобретении, хранении, применении оружия.
Плюха: - Ничего не признаю. У всех подсудимых было оружие. У Зубова маленький пистолет, как пенал раскладывался, ещё пистолеты, автоматы. Зубов говорил - табельное.
Демчишин охранял объект. Пистолет, гранату видел. Потом видел пистолет, фальшлеера, взрывчатые вещества, которые используют при захвате. Он пояснял, что доступ к оружию у него свободный. Как-то ночевал у нас, был с пистолетом. Он говорил, что в СОБРе большое количество неконтролируемого оружия. Они могут списать любое оружие, большое количество патронов.
Демчишин был начальником службы безопасности депутата Шахова, собирал людей, прошедших обучение. Весной 2001 года Демчишин проживал на улице Нахимова. Там он показывал мне пистолет, фальшлеера, какое-то приспособление к пистолету - наверное, глушитель. Какой-то продолговатый предмет, который, со слов Демчишина, был начинён взрывчатыми веществами. Всё хранилось в сейфе, принадлежавшем его жене, которая работала в прокуратуре. Он говорил, что этот сейф никогда не будут обыскивать, и сетовал, как тяжело было затаскивать его.
ЧЬЯ КРЫША КРУЧЕ - ПРОКУРАТУРЫ ИЛИ УБОП?
Демчишин демонстрировал мне это вооружение потому, что я платил за крышу Шпилёву.
Судья делает замечание Плюхе. Он не понимает, что за крыша, о чем речь.
Плюха: - Шпилёву я платил деньги либо непосредственно, либо через других лиц. Демчишин пытался воздействовать на меня, чтобы я перешёл работать под «крышу» УБОПа.
Ранее я уже пояснял суду, что такое крыша, и суд согласился с этим термином, даже указал, что это слово надо ставить в кавычках.
Демчишин демонстрировал мне свою мощь, чтобы стать моей «крышей». Показывал мне и метательные орудия - дротики, спецножи. Со слов Демчишина, все эти орудия - дротики, спецножи - используются в СОБРе, обучал их Вознесенский по методике «Русский стиль».
Но я полагал, что Шпилёв, как представитель прокуратуры края, более могущественен, в силу занимаемого им должностного положения. Оружие у него тоже было. С того времени, как Шпилёв работал в прокуратуре Приморского края, часто видел у него пистолеты марки «ТТ», «ПМ», револьверы системы «наган». Он мотивировал, что всё это из вещдоков прокуратуры, значение которых было уже ничтожно.
В 2001 году у него появился газовый пистолет. Он подъезжал к киоскам и доставал этот пистолет. Где-то в марте 2001 года видел у следователя Шпилева обрез. Я как раз приехал из Китая. Он говорил, что всё это вещдоки.
ВЕЩДОКИ СТРЕЛЯЮТ БЕЗ ПРОМАХА
Я видел, что Шпилёв похищал оружие из прокуратуры Приморского края. В период переезда из здания по улице адмирала Фокина на улицу Фонтанную Шпилёв вызвал меня помочь перетаскивать вещи. Я отказывался, так как на подобные действия не имел полномочий, но Шпилёв настоял. Когда прибыл, увидел в кабинете их начальника Радмаева. О том, что он начальник, я узнал позже.
В моём присутствии Радмаев дал указание сжигать во дворе прокуратуры вещдоки. Документально уже всё оформлено, - заверил он. По неосторожности я заметил, что оружие не сгорит, так как из металла, а порох (три брикета) взорвётся.
Судья: - Как выглядели эти брикеты.
- Как кирпич.
- Сколько см?
- Не измерял.
Судья (торжествующе): - Не знаете!
Плюха: - В ответ на моё замечание Радмаев ответил: всё на усмотрение Шпилёва. А моя помощь только как водителя.
Костёр с вещдоками был хорошо виден из окон Радмаева, отсюда он всё контролировал. В костёр было брошено оружие (ружьё дробовик), барсетки, пиджаки. Шпилёв вынес оружие, пистолет ТТ и предметы с проводами, которые он называл детонаторами. Эти он не стал уничтожать, как и ряд вещдоков, имеющих отношение к расследованию дела по банде Куранова: металлический поднос и сотовый телефон. Эти вещи могут быть представлены суду. По требованию Шпилёва трубка была продана мною гражданину Губину. Когда я принёс вещи на квартиру его матери, где он проживал, он пригласил меня к себе в комнату. Там он разбирал сумку, где я увидел пистолеты, детонаторы, брикеты пороха, бронежилеты, обрез старого образца. Шпилёв сказал, что эти бронежилеты и обрез также проходили по делу банды Куранова.
Почему он заострил внимание на банде Куранова? Со слов Шпилёва, Куранов проживал на проспекте Красного Знамени в доме 107, квартира 1. Шпилёв хотел завладеть этой квартирой, но так как у него не было на неё документов, он потребовал, чтобы я их подделал. Параллельно он демонстрировал вооружение. Никаких документов по данной квартире я не изготавливал, так как Шпилёв выяснил, что квартира Куранову не принадлежит.
Позже я заехал к Шпилёву на Аллилуева, 10, куда он переехал к матери. Стоя в коридоре, я видел всё, что происходит в комнате. Я увидел арсенал стрелкового оружия, который состоял из двух пистолетов ПМ, пистолета ТТ, патронов к пистолетам как россыпью, так и запаянных в продолговатый металлический контейнер типа консервной банки. О том, что там патроны, и о марке орудий знал с его слов. Там же обрез ружья, продолговатые предметы с проводами (электродетонаторы), бронежилеты, различные кобуры для пистолетов, револьвер системы «наган» (Шпилёв сказал, что это музейный экспонат, внешне очень ржавый, сказал, что непригоден для стрельбы).
Шпилёв объяснил, что вынул всё в связи с уборкой.
БАРТЕРНЫЙ БИЗНЕС НА ВЕЩДОКАХ
Я знал со слов Шпилёва, какое оружие проходило по уголовному делу по банде. Происхождение остального оружия мне было неизвестно. Шпилёв пояснил, что два пистолета и электродетонаторы были выменяны им у следователя Чичаева на компакт-диски, которые тоже были из вещдоков. Чичаев вёл уголовное дело по работникам СОБРа и УБОП Адаменко и Звереву, которые обвинялись в убийстве своего командира Ильющенко. Изъятое у них вооружение осело не только в УБОПе, но и в сейфах следователей. Я поверил словам Шпилёва, так как в прокуратуре края на Фонтанной, 51, слышал подобное от Чичаева.
В квартире Шпилёва было и холодное оружие - различные виды охотничьих ножей (более пяти штук), но на них внимание не акцентировал. Каково же было моё удивление увидеть в ходе ознакомления с вещдоками по моему делу все эти предметы, в том числе и фальшлеера, которые неоднократно видел у Демчишина. Но всё это было представлено, как изъятое на Котельникова, 17, в квартире 130. Причем следствие предъявило всё это как моё. Так же и квартиру. Мне предъявили два патрона для бесшумной стрельбы, используемые спецслужбами, с вида оружия «нож разведчика». По данным патронам хочу объявить следующее: эти патроны я также видел у следователя Шпилёва не только дома, на Аллилуева, 10, но часто он возил их с собой, так как у них необыкновенная форма и дизайн. Он говорил, что эти патроны также попали к нему от следователя Чичаева, и они тоже проходили по делу работников СОБРа. По одной из версий, Ильющенко как раз и убили с помощью такого патрона.
В прокуратуре Приморского края, со слов Шпилёва, очень развиты подобные бартерные сделки. После закрытия дела следователи обменивались вещдоками. Там были изъяты и электронная записная книжка, и портативный микроскоп, который мне подарил Шпилев, объяснив его происхождение.
ЛИСТЫ ПРОТОКОЛОВ ТОЖЕ КОЧУЮТ
В ходе обыска на Аллилуева, 10, у Шпилёва было найдено холодное оружие. Но потом данное оружие перекочевало в протокол обыска по адресу улица Котельникова, хотя на Котельникова обыск был раньше, чем на Алилуева, на десять дней.
Знакомясь с материалами уголовного дела, я обнаружил (и следователь Пьянкова подтвердила это), что протокол обыска на Алилуева, 10, имел иное количество листов и иное содержимое, как и протокол обыска на Котельникова. Листы перекочевали из одного протокола в другой.
Сам протокол обыска на Котельникова - липовый, и подпись под ним не моя, поддельная.
Я требовал почерковедческую экспертизу, но следователь Пьянкова мне отказала.
При обыске на Котельникова в моём присутствии никакого оружия и взрывчатых веществ не было обнаружено, и обвинение мне в хранении и применении оружия считаю фальшивым.
Из протокола обыска видно, что якобы изъят револьвер «наган», который имел определённый серийный номер, что подтверждается рапортом начальника УБОП Ларионова. Но впоследствии все данные по пистолету были заменены на «наган без номера». Более объективно и всесторонне, с указанием всех нарушений и фальсификаций при обыске на Котельникова 31 января 2001 года, мною представлено в ходатайстве. О хранении на Котельникова какого-либо оружия, взрывчатых веществ мне неизвестно, и я полагаю, что их там не было вовсе.
В отношение различного рода документов, в том числе подделки мною в ряде уголовных дел, я подтверждаю.
На Котельникова хранились вещи не мои, а коллег, и ко мне никакого отношения не имеют. Там были обнаружены: автомобильный госномер с бывшего места службы (УВД ПК) инспектора Зубова, значки сотрудника милиции, форма сотрудника милиции гражданина Зубова, его зимняя шапка. Щуп складной из кримкомплекта следователя прокуратуры образца 1986 года и ряд выписок и экспертиз из уголовных дел Приморского края. Естественно, мне этого никогда не надо было. Там же, на Котельникова, 18, были вещи и гражданина Демчишина - зеркало, ряд документов фиктивного характера, но с его фотографиями, копии личных документов его товарища - Литвинова, что отражено в протоколе обыска.
Таким образом, ни хранения оружия, ни его применения я не признаю. Ни на одном предмете нет моих отпечатков пальцев или даже микрочастиц. Миф о моей причастности создан следователями.
31 января 2002 года я был задержан в 10 утра возле дома 18 на Котельникова работниками УБОПа: Ларионовым, оперативником Михайлюком, а также работниками СОБРа. Меня привезли на Тормозную (сейчас это улица Марченко), 40, необоснованно. Хотел знать причину грубого захвата и моего избиения. Никто мне ничего не объяснил, адвоката предоставить не пожелали.
КОММЕРСАНТЫ МИЛИЦИИ НЕ ПЛАТЯТ? БЕСПРЕДЕЛ!
Ближе к обеду заместитель начальника УБОП Ларионов стал пояснять, в связи с чем я захвачен. С его слов, определённое количество квартир во Владивостоке находятся под наблюдением уголовных розысков, один из которых (Фрунзенский) практически является филиалом УБОПа, так как у них есть лица, которые занимаются коммерцией, работой по недвижимости. Вклинивание в их бизнес каких-либо иных коммерсантов, которые не платят им деньги за покровительство, в их понимании называется беспределом.
В качестве примеров им был назван ряд фамилий, которые также ставил под свою крышу УБОП. Но после проверки и эксцесса, происшедшим между следователем Шпилёвым и Фрунзенским РОВД (делёж квартиры по улице Пологая), Ларионов посчитал нужным использовать собранный им компромат на лиц в прокуратуре края, финансовые интересы которой представлял следователь Шпилёв. Таким образом, при предоставлении компромата от моего лица у Ларионова представляется возможность убрать неугодных из руководства и оставить своих.
Когда я отказался, сославшись на ст. 51, меня перевезли во Фрунзенский ГОВД. Я увидел группу: Прокопенко, Остапенко, Молдованова, оперативник Звонков, Ларионов, Михайлюк и ещё ряд лиц в камуфляже. Это те, с которыми поссорился Шпилёв.
Около 8-ми вечера меня повезли на Котельникова. Один из оперативников твердил мне: если есть ценные вещи, деньги, он рекомендует мне рассчитаться с ним, чтобы было снисхождение. Квартира 130 на шестом этаже. Все ходы были заблокированы. Утверждение, будто кто-то что-то на балконе передвигал, ложь: снизу ничего не видно, что творится на балконе.
Никто никаких бумаг об обыске мне не предоставил. Ларионов пытался открыть дверь квартиры ключами, которые отобрал у меня. Дверь и замок были установлены Демчишиным, открывался несложно. Но в квартире находилась гражданка Тонковик, с которой я периодически сожительствовал. Она закрылась на щеколду, а Ларионов посчитал, что неисправен замок. Меня продолжали избивать. Сосед сделал замечание, но Ларионов попытался силой втолкнуть соседа в его квартиру.
Меня подтащили к двери, и я услышал голос своей сожительницы: «Наконец-то ты нашёлся! Сейчас открою». Понимая, что я нахожусь в руках не работников милиции, а лиц, использующих своё служебное положение, я крикнул: «Не открывай! Здесь бандиты!» Меня стали бить прикладами, биться в дверь на весь подъезд. Сосед выскочил, его снова затолкали. Ларионов крикнул: «Найдите кувалду или лом!» Стали бегать по подъезду. Сосед предоставил лом и монтировку. Всё это время меня держали лёжа на полу, и мне на голову наступил работник УБОП.
И здесь появился Шпилёв и два адвоката - Бурмин и Пика Марианна Сергеевна. Следователь Шпилёв стал выяснять, на основании чего пришли с обыском. Но к этому времени они взломали дверь вместе с коробкой. Вся группа вбежала внутрь: Михайлюк, Остапенко и два оперативника, которые впоследствии стали понятыми. Они закрыли дверь. Я на лестнице, там же Ларионов, Шпилёв, адвокаты, работники СОБРа и так далее.
Ларионов выхватил удостоверение у Шпилёва, сказал, что он главный здесь, решает всё, и что следователь Шпилёв попал! Ларионов передал удостоверение работнику СОБРа и сказал: «Приедет босс, будем выяснять.
Приехал прокурор-криминалист Каганович, и в этот момент меня впихнули в квартиру, в спальную комнату. Там было уже всё разрушено, все вещи высыпаны на пол. Что было лишнее или что пропало - выявить уже невозможно. Я в этой квартире оформлял графику на стекле, но стёкла были все разбиты.
Гражданку Тонковик увели в другую комнату. Зашёл Ларионов и стал везде лазить. Увидел большое количество поддельных печатей, документов по работе с недвижимостью. Стали расшвыривать вещи, ещё что-то искать. Когда нашли пакет с баночками и том уголовного дела, это произвело большое впечатление на Кагановича. Он запретил меня избивать, сказал, что со мной будет отдельный разговор. Так называемые понятые, стажёры, на протяжении всего времени тоже лазили в вещах.
КАК ДОБЫВАЮТСЯ ВЕЩДОКИ
Спрашивал у Ларионова и Кагановича, что они ищут. Каганович ответил: «Что нам надо, мы нашли уже давно!». Детские игрушки и фото моей дочери пинали ногами. Я кинулся на работников УБОПа, что было опрометчиво. Ларионов засунул фото дочери мне в карман, сказал, что теперь ты её не увидишь. И заявил, что предложение его остаётся в силе. Оперативник Звонков два кольца и серёжки положил себе в карман.
В этот момент запустили адвокатов, которые до этих пор ругались за дверью, пытались войти. Но Каганович быстро изъял и забрал к себе всё, что относится к прокуратуре.
После появления адвокатов обстановка мгновенно изменилась: ко мне на Вы, спрашивали, что у вас есть запрещённое? Но я не отвечал. Всё снималось на видеоплёнку. Стали делать списки всего, что было в доме, и даже, что было в папках.
Ларионов выборочно представлял папки. Я нигде не расписывался, понятые тоже подписи не ставили. Но в четырёх папках, которые они не стали смотреть, и находился весь материал по тем квартирам, которые мне вменяют по статье «мошенничество». Всё они решили забрать. Многие вещи просто тырили по карманам. Я даже закричал: «Паркер положил в карман!» Забрали все-все бумаги, даже чистые листы и рисунки моей дочери, коммерческие журналы, монитор, сканер, принтер (системный блок я продал, так как решил сделать «апгрейд» (обновление) компьютера).
Оборудование по изготовлению печатей (в чемоданчике ультрафиолетовые лампы), паспорта штук 20, мои личные вещи. Паспорт Тонковик тоже бросили в общую кучу. Документы Зубова, Демчишина, Шпилёва... Колесников перед отъездом в Москву оставил папку с документами. У Демчишина было там и постельное бельё, так как он использовал квартиру для своих сексуальных потребностей, другие тоже. У всех были ключи и постельные принадлежности.
Были чужие сумки, но во время обыска уже ничего не увидел.
Подтверждением моих слов может служить рапорт Шпилёва, в котором он указывает, что в комнате шерстили, никого туда не пуская.
ВЕЩДОКИ ОТ ВЗРЫВОТЕХНИКОВ
В какой-то момент стали всех удалять. Наготове были два молодых человека (они находились этажом ниже) в масках, с сумками по типу вещевых мешков. Они зашли в квартиру вместе с Кагановичем, потом и он вышел.
Адвокаты поинтересовались: что за люди? Им пояснили, что это взрывотехники. Никакой информации о специалистах взрывотехники представлено не было - ни до, ни после обыска, ни в материалах уголовного дела. В ходе просмотра отрывка видеозаписи я обнаружил, что интерьер комнаты, где был обыск, подвержен сильным изменениям: кипы бумаг с пола убраны, зато появились дополнительные предметы, которых раньше не было. Они акцентировались крупным планом.
Всё это планировалось заранее, что подтверждается рапортом Кагановича от первого февраля 2002 года. Он указывал, что Шпилёв требовал адвокатов, но ему было отказано, поскольку отдел криминалистики, в частности Ижко В.В., занимается изучением уголовного дела по факту убийства гражданки Подаруевой в Шкотовском районе. Хотя о трупе и смерти Подаруевой следствию якобы стало известно шестого февраля 2002 года в ходе допроса Демчишина.
Судья: - Какая здесь связь?
Плюха: - Ларионов в числе эпизодов вменяет мне убийство Подаруевой в 2001 году. Полагаю, что это дело также сфабриковано.
Дополнительно был изъят магнитофон китайского производства, разгромлен и изъят буддийский алтарь со всеми атрибутами, изъята видеодвойка Томсон. С кухни изъято всё ценное. Всё это упаковывалось в сумки, выставлялось в коридор, тут же уносилось. Что ещё унесли, проследить невозможно. Квартира стала напоминать вокзал.
У НАС И НЕ ТАКИЕ «КОЛОЛИСЬ»...
В момент выноса меня поместили в зальную комнату, где также находилась гражданка Тонковик и боевики СОБРа. Туда же вошёл Ларионов и порекомендовал мне воспользоваться его предложением. Я не посчитал нужным отвечать ему. Лжепонятые, ухмыляясь, затянули наручники потуже и на моих глазах стали избивать гражданку Тонковик. Ларионов сказал при этом, что он добьётся своего.
В ИВС происходила абсолютно идентичная ситуация, когда в соседней камере избивали Тонковик, а он напоминал мне через «кормушку» о своём предложении.
Адвокат Пика порекомендовала мне воспользоваться статьёй 51, не давать абсолютно никаких показаний. С её слов - всё происходящее - провокация против Серёжи.
Пика (тихо, но явственно): - Лжец, господин Плюха!
(Кстати, Сергей Шпилёв, которого теперь защищает Пика, именно так и ведёт себя - И.Г.)
Плюха: - О том, что данные действия УБОП - запланированная акция, можно судить из приказа №25 от 1 февраля 2002 года, где указывалось, что следователь Шпилёв уволен из прокуратуры за причастность к криминалу. Я удивлён...
Судья: - Закончите про обыск, потом будете удивляться. Меня интересует, какие действия производились, какие документы составлялись.
Плюха: - Мною не было подписано ни одной бумаги, тем более, что я был избит, а наручники были застёгнуты у меня за спиной. Обыск был закончен, меня посадили на УАЗ, на другой автомобиль усадили гражданку Тонковик.
И ещё: в протоколе было указано об изъятии магнитофона AKAY, но такого не было на Котельникова. В рапорте Михайлюка, том 4 лист 278, указано, что стоя под балконом внизу дома, он видел, как гражданка Тонковик таскала какие-то сумки на балконе. Но за домом большая сопка, и видеть, что происходит на балконе шестого этажа, невозможно.
В момент, когда Ларионов взломал дверь, они стали срывать телефонную линию, препятствуя гражданке Тонковик куда-либо позвонить. Но она успела позвонить Демчишину и Шпилёву. Демчишин приказал ей выбросить его вещи. Но она не могла, так как не знала его вещи. Следствие сделало пейджинговую распечатку, будто она сбрасывала Демчишину и мне, что в квартиру ломится милиция. Это выдумка! Как она могла сбрасывать мне, если знала, что я стою за дверью.
ЧЬЯ ЭТА «НЕХОРОШАЯ» КВАРТИРА?
До того я ночевал на квартире Демчишина, по улице адмирала Юмашева, дом 10а, кв. 39, которую самостоятельно арендовал Демчишин на фиктивный паспорт Беловцева с его фотографией. Она характеризовалась им, как оперативная. После окончания аренды мною возобновились поиски жилья. Зубов предложил пожить у него, на Котельникова, 17. Потом он порекомендовал обратиться в фирму по недвижимости, чтобы подыскали что-то по соседству, так как квартира Зубова всё равно должна была стать офисом по требованию Шпилёва. Так мне нашли квартиру по Котельникова, 18. Деньги, по решению Шпилёва, мне были выделены с процента той суммы, что я платил Шпилёву.
Сначала в этой квартире никто не проживал. В неё наведывались Зубов и Шпилёв, которые жили рядом. Когда мне было разрешено пожить там, я перенёс туда лишь вещи для изготовления печатей. Потом привёз холсты, картину Айвазовского. И я не удивился, что обнаружил там вещи Демчишина. Сделал вывод, что он договорился со Шпилёвым. Дверь вместе с замком установили работники фирмы Демчишина.
В томе 24 лист дела 6, есть постановление на проведение обыска в доме 18 по улице Котельникова, кв. 130. Указано, что обыск будет проводиться в квартире Зубова.
Данная квартира стала местом встреч для Шпилёва, Зубова, Демчишина. И впоследствии, когда я там жил, приезжал Колесников. Она использовалась для интимных встреч, передачи денег и так далее.
По оружию: я неоднократно слышал от Демчишина о существовании пистолета «Каштан РЭК-319», который использовался для секретных заданий.
«КУКЛА» ОТ ПРОКУРОРА
По фальшивым деньгам: есть указание Шпилёва произвести нарезку электрокопий купюры по сто долларов на сумму 1000 долларов. У него проходят данные деньги и в серийных номерах присутствуют. Было желание заменить реальные деньги в уголовном деле на «куклу». И там есть объяснение, что он уже это проделывал со следователем Филатовым. С его слов: сделка прошла удачно, подставив ментов.
Но впоследствии что-то не прошло, ему пришлось делиться. Шпилёв заявил, что я плохо сделал деньги и «куклу» испортил. Поэтому ему пришлось вложить свои деньги, которые он потребовал с меня. Данные электрокопии были изъяты при обыске на Котельникова. Принадлежность всего этого следователю Шпилёву легко проверить, сверив серийные номера с теми, которые фигурировали по банде Куранова.
Судья: - Подделка документов, использование документов, создание банды.
Плюха: - Своей вины не признаю по организации банды из работников правоохранительных органов.
Судья: - Старшего следователя там нет. Он в стороне (Речь идёт о Шпилёве - Ред.). Вот говорите о Колесникове, Демчишине и Зубове.
Плюха: - Мне приписывается организация банды. Почему, фабрикуя обвинение, в число банды не вошёл следователь Шпилёв?
На протяжении долгих лет я платил деньги за так называемую «крышу». В Приморском крае термин «крыша» трактуется так: группа работников правоохранительной системы, наделённых властью, оружием, стремится получить денежные средства от коммерческих лиц, либо лиц, производящих какие-либо виды деятельности. При этом законность либо незаконность абсолютно никого не интересует.
Этот термин сочетает и покровительство, и вымогательство. Покровительство состоит в том, чтобы я не проводил финансовых выплат другим правоохранительным органам. Также требовали средства и готовы были идти на любые меры, как физической расправы, так и фабрикация уголовных дел. Чтобы этого не произошло, надо было платить.
Том 15, лист дела 398, показания инспектора Леутина В.П. от 13 февраля 2002 года, где он указывает, что Зубов Олег, работая инспектором, занимался поборами с киосков предпринимателей.
Судья: - За что Шпилёв с вас требовал деньги? Вы организовали банду и убили шесть человек. Был ли руководителем банды Шпилёв?
Плюха: - Денежные средства Шпилёв получал с меня за то, чтобы меня не трогали иные правоохранительные лица. В противном случае во Владивостоке нельзя работать, чтобы не отчислять.
Судья: - Какое отношение имеет это к банде?! Присаживайтесь! Присаживайтесь! Присаживайтесь!
После этого заседание было перенесено на две недели.
Записала Ирина Гребнева.
Заранее прошу извинения за возможные неточности, так как диктофон был выключен.
Другие статьи номера в рубрике Политика:
