Экономика
Инсценированное убийство
Наталья ФОНИНА
МИЛИЦИЯ ПРИКРЫВАЕТ МОШЕННИКОВ?
– Полицейские прикрывают мошенников из Уссурийска, – уверена адвокат Нелли Анатольевна Рассказова. – При надежном покровительстве правоохранительных органов мошенники изобретают свои игры по отъему квартир у одиноких или у тех, что живут ради стакана спирта.
Одним из таких попавшихся на крючок оказался Олег Сауцкий. Сначала некие Мизенко и Щуклин пытались незаконным образом отобрать у него квартиру. Потом Олега нашли мертвым возле озера. Покусившиеся на квартиру решили подставить сводного брата убитого – Игоря Косача. Именно его и обвинили в убийстве.
В деле очень много странностей, от несоответствий в экспертизе до явной лжи главных свидетелей обвинения, запутавшихся в собственных показаниях. Но почему-то суд закрывает на всё глаза, интерпретируя явные аргументы в пользу обвиняемого, как попытку уйти от ответственности.
Акулы – охотники за квартирами
Всё началось осенью в 2009 году. Игорь Косач проживал в квартире, оставшейся после смерти матери. Вообще в одной квартире с ним жил еще его сводный брат – Олег Сауцкий. Но тот беспробудно пил, мог пропасть в неизвестном направлении на несколько недель, а то и более. Однажды брат появился после очередного запоя, Игорь узнал о том, что у них с братом возникли большие проблемы.
Рассказывает Игорь Косач в судебном процессе:
– Некие Мизенко и Щуклин, с которыми мой брат познакомился совершенно случайно, собирались отобрать у нас квартиру. Необходимо было что-то предпринять. Я направился в милицию, где опять же встретил своего брата. И Олег шокировал меня, сказав, что аферисты заставляют его подписать документы на продажу квартиры. Оказалось, что эти неизвестные люди от имени брата обратились в суд с иском о моем выселении.
Чтобы спасти квартиру Игорь Косач подал встречный иск в отношении мошенников. Он понимал, что злую шутку с ним сыграла не судьба, а безволие брата, готового продать душу дьяволу за литр самогона. Потому-то он отправил Олега Сауцкого в глухую деревушку под названием Тарасовка – к тёще своего знакомого, Лозинского. Вскоре Олег Сауцкий попросил деньги на приобретение домика в деревне Тарасовка, обещая встать на путь истинный. А когда Игорь «спонсировал» брата на приобретение домика наличными в размере 30 000 рублей, тот пропал без вести. На звонки не отвечал. Проходили недели, но никаких вестей от него не было.
Из потерпевших – в обвиняемые
Игорем овладевала тревога: мало ли что могло случиться, тем более, что судебные страсти по поводу квартиры накалялись. Четыре раза он пытался подать заявление о похищении брата в милицию. Но местный участковый, как ни странно, отказывался принимать заявление, обнадеживая, что «брат где-то пьет». Но после многократных обращений в отделение милиции розыскное дело всё-таки завели.
А спустя почти месяц бездыханное тело брата нашли в районе реки Суйфун. Дальше события развивались как в фильме, неизвестно кто был его режиссером. Из потерпевшего Игоря Косача очень быстро «переквалифицировали» в обвиняемого.
Его задержали по подозрению в убийстве брата. Игорь говорил, что ему незачем было убивать брата.
Кстати, в тот день, когда милиционеры усадили в «черный воронок» И. Косача, состоялась судебная тяжба по поводу его выселения из квартиры.
– Чтобы вся «инсценировка» в суде прошла без помех, – скажет позже адвокат Н.А. Рассказова, – за Игорем в тот день просто закрыли решетку.
«Вторая сторона», которая пыталась завладеть чужой квартирой, и не предполагала, что у адвоката Косача имеется генеральная нотариальная доверенность на представление его интересов в суде.
В чьих интересах вмешалась ОРЧ-4?
Поскольку Игорь отрицал, что он убил Сауцкого, к расследованию уссурийских коллег подключились сотрудники ОРЧ-4 г. Владивостока (?) – Шашков, Резников и Савонтов.
Косачу, как он утверждает в своих многочисленных жалобах, надевали на голову пакет, перекрывая кислород и били, чтобы заставить сказать то, что нужно было полицейским, и состряпать «обвинение».
В результате, Игорь Косач подписал явку с повинной. Но уже через несколько часов он говорил следователю, что сотрудники ОРЧ-4 применяли к нему недозволенные методы расследования. Также он утверждал, что написанное в явке с повинной является абсолютным бредом, потому что он не убивал брата. И. Косач требовал привлечь к ответственности милиционеров, пытавших его. Всего за время следствия им написано около ста жалоб. Но в ответ он получает похожие одна на другую отписки.
– Откуда такое усердие оперативных сотрудников? – говорит Нелли Анатольевна Рассказова. – Тем более, по уголовному делу, которое считалось делом местного масштаба, но никак не краевого. Группа ОРЧ-4 под руководством Шашкова выезжает в Уссурийск для проведения допроса задержанного Игоря Косача. При этом Шашков, согласно своей должностной инструкции, является начальником по раскрытию убийств, вызвавших большой общественный резонанс!
А дело по факту обнаружения трупа Сауцкого разве вызвало большой общественный резонанс? Да нет, ничего такого не случилось! Почему тогда этим делом не занимались сотрудники УВД города Уссурийска? Для чего группа ОРЧ-4 сразу взяла инициативу в свои руки? Они даже свидетелей обвинения в суд сопровождают, контролируют и ждут их после суда.
Нечаянный свидетель
А судебные процессы разворачивались непредсказуемо.
Невольным свидетелем разговора, который состоялся на крыльце возле здания суда, стал Юрий Николаевич Курицын. Разговаривали «герои» нашего повествования, аферисты Щуклин и Мизенко, с адвокатом Барышниковым. Дело происходило 1 декабря 2009 года. И если верить обвинению, то Сауцкий на тот момент был уже убит.
Щуклин говорил о том, что устал сторожить Сауцкого у себя в доме. Мизенко просил потерпеть еще две недели, исключительно из-за того, что нужно срочно разрешить ситуацию.
Щуклин сетовал, что из-за Сауцкого ни он, ни его жена не могут выйти из дома, что кормить Сауцкого накладно для них. После Щуклин попросил у Мизенко денег на содержание Сауцкого.
Свидетель Курицын видел, как Мизенко передал Щуклину тысячу рублей на расходы.
В общем, из разговора следовало, что, оказывается, Олег Сауцкий еще не умирал... А может, просто воскрес на время следственных действий...
Адвокат Н.А. Рассказова ходатайствовала о том, чтобы допросить Ю.Н. Курицына в судебном процессе. Но суд, как ни странно, отказал в удовлетворении ходатайства, потому что Ю.Н. Курицын – супруг адвоката и потому якобы является заинтересованным лицом.
В чем усматривается его заинтересованность, неясно.
Подгонка судмедэкспертизы под обвинение
Зато многие пробелы следствия в уголовном деле, которые сложно объяснить с позиции законодательства и просто с точки зрения здравой логики, суд оставил без внимания.
Суд не обеспокоился, например, тем, что результаты исследований судмедэкспертизы, очевидно, сфальсифицированы. И тот, кто имеет медицинское образование, легко сможет определить это.
Следствие утверждает, что Сауцкого душили веревкой. Но результаты осмотра трупа противоречат этому.
И тут же, как рассказывают адвокат Н.А. Рассказова и И. Косач, сотрудники ОРЧ-4 рвутся исправить «ошибку». Игоря Косача перевозят в Михайловское РОВД. И тут же мчится в Уссурийск Шашков со своими подчиненными из ОРЧ-4. У него, видно, такая работа: «выбивать явки с повинной», что и сделал он с успехом?
Самое удивительное, что полный акт судмедэкспертизы в деле отсутствует – приводятся только окончательные выводы исследований, но никаких объяснений.
Кусочек печени, например, так и не дошел до экспертизы. Хотя эксперт Ревякин пишет, что изымал его и отправлял на исследование. Как утверждают специалисты-эксперты, именно исследование печени может показать время и причину смерти.
И еще одна «ошибочка» вышла. Эксперт О.И. Курнос не описывает признаки промерзания трупа. А при осмотре места происшествия и самого трупа эксперт Ревякин делает совсем противоположные выводы.
Но такая ли это безобидная ошибочка? Всё намного серьезнее и напоминает возможную фальсификацию результатов судмедэкспертизы.
– В ходе предварительного расследования, я ходатайствовала об истребовании, ознакомлении и приобщении к материалам уголовного судебно-гистологического исследования, – говорит адвокат Н.А. Рассказова. – Но следователь формально отказал. А что такого секретного в гистологическом исследовании? Значит, было что скрывать?
Изучив исследования судмед-экспертов, я прихожу к выводу, что Косач не мог убить своего брата. Мои сомнения подтвердились после беседы с бывшей супругой Сауцкого. Она хоронила его. И поскольку сама медик, увидев шов, тоже засомневалась в том, что проводилась полноценная экспертиза.
Доверенность с того света
– Я думаю, что Сауцкого, держали взаперти и подпаивали алкогольными напитками, – продолжает адвокат Рассказова. – О тяжелой форме алкогольного опьянения говорит химическая экспертиза. У Мизенко тогда уже имелась генеральная доверенность от Сауцкого, заверенная нотариусом Лагутиным.
Но аферисты не успели довести дело до конца, потому что неожиданно мы подали встречный иск с требованием признать эту доверенность недействительной. И выиграли суд.
А потом еще одна случайность – Сауцкий умер, такого количества спиртного его печень не выдержала. Когда его труп начал издавать неприятный запах, тело пришлось вывезти в район реки Суйфун. Засмердевшее тело вывезли в декабре 2009 года после сильного снегопада. Потом труп Сауцкого завалило снегом. И это всё подтверждается осмотром места происшествия.
В своей явке с повинной Игорь Косач почему-то дает показания вразрез с результатами экспертизы. Его рассказ о том, как он совершил преступление, не соответствует исследованиям экспертов. Позвольте, как такое может быть? Суд уверяет, что он запутывает следствие, и на это не стоит обращать внимания. Но зачем ему врать, если он решил во всём сознаться, чтобы облегчить наказание?
Кому выгодно посадить Игоря Косача?
Хотелось бы знать, откуда взялось такое желание посадить на скамью подсудимых непременно Игоря Косача? Даже сотрудники ОРЧ-4, что в городе Владивостоке, оставили все дела и срочно прибыли под Уссурийск...
Как выяснилось в суде по встречному иску, нотариус Лагутин из Уссурийска выписал свидетельство о вступлении в наследство Сауцкого через Мизенко. Вот только оказалось, что по этой квартире имеется пропущенный исковой срок, который судом не восстанавливался. Но к нотариусу, как к совершившему, очевидно, должностное преступление, никаких вопросов у суда нет...
Почему?
Дальше еще интереснее. Как выяснилось в судебном процессе, один из квартирных охотников, Артем Мизенко – сын некоего Терлеева, который некогда служил одним из заместителей начальника ИК-41. И вот еще совпадение. В этом отряде отбывает ныне наказание родной брат Лозинского. Именно Лозинский проходит главным свидетелем обвинения по делу И. Косача.
Но и это еще не всё. Брат Лозинского отбывает наказание за убийство помощника военного прокурора как раз в ИК-41. И дальше цепочка ведет к ОРЧ-4. С.В. Шашков тоже знаком с Лозинским – всё с тем же главным свидетелем обвинения. Мизенко об этом рассказал в суде.
На это суд никак не реагирует. И в то же время ничего суд как будто не замечает противоречия в показаниях главных свидетелей обвинения Лозинского и Шутова. Лозинский говорит, что они вместе с Шутовым искали труп. А Шутов таких «подробностей» не помнит и утверждает категорически, что совместно с Лозинским трупа не искал.
Судебная коллегия легко отмахивается от подобных «ошибок следствия», ссылаясь на несущественность в разнице показаний свидетелей. Оригинальный трюк! Я думаю, что при таких несущественных противоречиях, за решетку очень легко порою сажают невиновных.
Надо же, как у главных свидетелей обвинения память отшибло! Но зато они точно помнят, что видели Игоря Косача рядом с трупом в гараже. И как, скажите, при таких несущественных различиях в их показаниях, поверить в то, что это был действительно Игорь Косач? И самое главное, почему следствие не выдвинуло другую версию? А вдруг всё наоборот. И эти самые свидетели – Лозинский с Шутовым – находились у трупа в тот момент, когда их увидел Игорь Косач?
Следствие должно было проверить все версии, но не сделало этого. Хотя прямых доказательств вины Косача по делу вообще нет. Есть только явка с повинной, выбитая под пытками, как он утверждает.
Отъем квартиры по схеме благотворительности
Щуклин и Мизенко рассказывают суду о том, что хотели помочь несчастному человеку оформить квартиру. Щуклин совершенно случайно, по его словам, познакомился с Олегом возле колонки, где тот принимал на грудь какое-то адское зелье, потому что на алкоголь не было денег. И надо же, как взволновался Щуклин. Он даже посвятил в это «благотворительное дело» Мизенко.
А потом еще, наверное, всплакнув предварительно, решили оформить свидетельство на наследство Сауцкому через Мизенко. И как рассказал в суде Щуклин, они ходили по риелторам. Благими намерениями вымощена дорога в ад.
И исключительно из добрых их побуждений претендовали в суде на квартиру Сауцкого. Какие добрые люди!
И почти ангелами оказались Щуклин и Мизенко по отношению к самому И. Косачу. В доказательство этого хочется дословно процитировать диалог между Игорем Косачом и Щуклиным, произошедший в судебном процессе.
И. Косач задает вопросы Щуклину:
– Откуда вы узнали номер моего телефона? – спрашивает Игорь Косач.
– Взял у одной из бабушек возле подъезда, – последовал ответ.
– Почему вы скрыли от меня, где работает мой брат? – задает еще один вопрос Косач.
– Сауцкий меня попросил об этом.
Эти свидетельства в суде не вызывают недоверие к Щуклину и Мизенко.
«Воскресший» труп
Кроме того, в ходе судебного разбирательства выяснилось, что 16 декабря О. Сауцкий ввозил автомобиль Тoyota Corolla Runx. Информация поступила от Дальневосточного таможенного управления.
Таможенное оформление указанного автомобиля производил таможенный брокер компании ООО «Брокер-ДВ» на основании договора, заключенного между Сауцким О.И. и ООО «Брокер-ДВ».
Судом была назначена почерковедческая экспертиза. Но она не подтвердила того, что под документом стояла подпись Сауцкого. Но каким образом тогда был сфальсифицирован документ? Паспорт Сауцкого на тот момент находился у Щуклина и Мизенко. Кто подозреваемые в мошенничестве?
Хотя, возможно, и эту экспертизу сфальсифицировали.
Самое удивительное сообщила свидетель Баранова – тёща Лозинского, у которой жил Сауцкий в Тарасовке. Она сказала, что Игорь проживал у нее полтора-два месяца, то есть указанное в обвинении время убийства не совпадает с показаниями свидетелей. В то же время Баранова – свидетель обвинения. Она же говорит, что 12 декабря ее зять Лозинский сообщил ей, что Сауцкий умер. Заметьте, не был убит, а именно умер. Если бы Сауцкий был убит, то я думаю, Лозинский так и сказал бы.
Для отчетности и ради звезд на погонах высшие чины, как видно, не брезгуют ничем. По итогам статистических исследований правозащитников, к 30% подозреваемых полицейские применяют зверские пытки. Но это официальные сведения. Как известно, статистика – неточное отражение реальности. В действительности дела, скорее всего, обстоят ещё хуже.
Наталья ФОНИНА
Другие статьи номера в рубрике Экономика:
