Вселенная
Поэт-первооткрыватель
Борис Мисюк
30 октября – 70 лет поэту Юрию Кашуку
Восьмидесятые годы прошлого века. Первые робкие, младенческие шажки по дорожке демократических побед. Дорожка-обманка? Как знать... Если помните, во Владивостоке появилась первая независимая газета? Она воспринималась как летающая тарелка, неожиданно приземлившаяся на вашем огороде.
Красивая такая, с цветной «шапкой» – «Делин». Что за «Делин», что за название, кто придумал?.. Благодаря симпатичному дельфину в той цветной «шапке» газету стали называть «Дельфин».
А придумал её и пустил в первое плавание – рисковое, беспрецедентное плавание – именно он, Юрий Кашук. Это сейчас полным-полно «независимых» газет, а тогда, двадцать лет назад, она была действительно первой по-настоящему независимой. До неё в крае была одна-единственная «взрослая» газета «Красное знамя», железный орган одной-единственной партии, не мыслившей ни-ка-ко-го инакомыслия.
«Делин», что означает «Деловая информация», вскоре стал акционерным обществом, опять же одним из первых. На его базе начали вырастать и цвести самым пышным цветом невиданные прежде создания: первое независимое телевидение «Восток ТВ», кабельное телевидение, «Восточная школа», первая частная школа, ставшая впоследствии «Школой развития». А было ещё и первое общество экологических действий...
Сдаётся, я всего и перечислить не смог. И все эти чудеса поначалу возникли как раз из той задумки, что родилась в золотой голове поэта Юрия Кашука.
Кроме стихов, которые он писал (их регулярно печатали в крае и в столице), Кашук вёл во всесоюзном еженедельнике «Книжное обозрение» - целый раздел публицистики и литературной критики, сотрудничал во всесоюзных журналах «Вопросы литературы» и «Литературная учёба», притом не в качестве ученика, а в качестве учителя. И это качество было особенно ценным в нём.
“Ничто без корней стоять не может”. Это сказано на все века. Вдумайтесь, пожалуйста, в эти такие простые, казалось бы, на поверхности лежащие слова мудрейшей русской женщины, внучки Кутузова, Елены Ивановны Рерих. Корни цивилизации, всего бытия нашего – не в экономике. В культуре!
Грамотной экономики без грамоты, без общей культуры не построить. Сшить красивые и крепкие штаны, в которых сможет вырасти вся Америка или Россия, возвести архитектурные шедевры, создать надёжную машину, написать умную, нужную книгу и даже, как утверждает классик, хорошо вымыть полы – без культуры невозможно. Беспамятный, забывший свою культуру народ обречён на прозябание и рабство. Горькая истина, но таков закон эволюции.
Отдающие своих детей в так называемые школы восточных единоборств, где штампуют двуногих бультерьеров, считают, что подумали о будущем. А будущее – в иных школах: литературных, ИЗО, музыкальных, балетных, общеобразовательных. Там, где учат родной речи, родной культуре.
Истинный писатель в высоком смысле – всегда учитель. Поэт ли, прозаик, он создаёт языковые образцы и творит образы, присущие данной национальной культуре. Самый мудрый из литераторов, чья рука всегда на пульсе родного народа, тонко чувствует и точно знает момент, когда совершенно необходимо – во спасение! – поднять пласты и отворить родник, первоисточник национальной культуры.
Вот этот-то гражданский подвиг и совершил наш земляк, поэт Юрий Кашук. Без малого двадцать лет пролежал воплощённый в книгу этот светлый замысел. За четыре года до его безвременной смерти «Месяцеслов» (первая, «зимняя» часть) был издан. Книга изумительна и по форме, и по содержанию.
Это потом на прилавках стали появляться месяцесловы, завлекающие читателей аннотациями вроде «Можно ли жениться на следующей неделе?», «Каким святым следует молиться, чтоб вернулось украденное?» Юрий Кашук и тут был первым, первооткрывателем забытого, забитого родника тысячелетней нашей культуры. Его «Месяцеслов» – воистину героическая попытка, одна из первых в стране, а уж на Дальнем Востоке точно, возродить национальное самосознание. В том же 1986-ом «Месяцеслов» был назван среди 100 лучших книг года, изданных в СССР. Он успел подготовить к печати и вторую книгу «Месяцеслова», которая, увы, не издана до сих пор!..
Кашук активно печатался в центральных газетах и журналах, выходили в свет книги его стихов и прозы. В издательстве «Советский писатель», куда провинциальному автору (тем более не члену Союза писателей) пробиться было, считай, немыслимо, в 1989-ом вышел его роман «Железная берёза», вслед за Арсеньевым, Пришвиным, Можаевым, Басаргиным открывавший всесоюзному читателю Дальний Восток.
Делать открытия, удивляться и удивлять – как же это здорово! Юрий Иосифович открывал ещё и молодые таланты. В то время как вовсю работал в стране гигантский «асфальтовый каток», укатывая сначала сивку, а затем и сами крутые горки вровень с бордюром, Кашук ухитрился в помещении Приморской писательской организации открыть «Мастерскую», в коей с упорством Гефеста выковывал молодые дарования. Великий, благородный труд!
Однако иные кузнецы, точнее кузнечики, самые элементарные завистники из окололитературного окружения, дорвавшиеся до власти-кормушки, ревниво треща, чинили препоны вместо помощи, то прикрывая «Мастерскую», то перехватывая учеников. И конечно же, не принимали зрелого мастера в свой Союз, подрубая крылья поэту (и учителю поэтов!) иезуитскими способами. Иезуитство и завистничество аукаются до сих пор, даже через полтора десятилетия после его смерти – в «мемуарах» собутыльников, набивающихся, как водится, в друзья ушедшим гениям. Таких посмертных «друзей» полным-полно обнаруживается нынче у поэтов Николая Рубцова, Юрия Кузнецова, нашего Геннадия Лысенко, кстати, ученика Кашука.
Чтоб не задохнуться, Юрий Кашук, едва повеяло апрельским ветром, полетел в Москву. На том учредительном съезде «Апреля» в апреле 1990-го нас было только двое со всего Дальнего Востока. Там были Искандер, Окуджава, Евтушенко, Лихачёв, Приставкин. И мы с Юрием Иосифовичем с радостью вступили в тот «Апрель», отчаливший от официального СП СССР и ставший впоследствии Союзом российских писателей. Но жить Юрию оставалось, увы, меньше года...
Более полувека иные культуры и заморские красоты старательно занавешивали от наших глаз. Занавес называли даже железным. И вот он проржавел и рассыпался в прах. И мы ахнули, а наша молодёжь бросилась в объятия пришельца, одетого в «джинсу» с головы до ног, благоухающего неведомыми одорантами, жующего и курящего нечто столь же благоухательное, напевающего что-то из запретного Элвиса Пресли и говорящего на ином, большинству непонятном, ненашенском языке... Чужая культура нахлынула девятым валом и затопила наши города, угрожая смыть постройки, подмыть корни, обрушить само древо тысячелетней культуры.
Но не отчаивайтесь, а послушайте, что сказал Николай Константинович Рерих: «Во всех веках и народах всегда будут краткие периоды, в которых будут спесиво отринуты эти накопления. Как клады, временно уйдут они под землю. Как в запрещённых катакомбах, останется лишь шёпот молитв. Так где-то и всё-таки в полной бережливости сохранятся знаки народной наблюдательности, и опять их достанут из тайников. Опять с обновлённым рвением будут изучать. И опять именно из этих неисчерпаемых источников обновятся основы культуры.
Какие-то вдумчивые исследователи (выделено мной. Б.М.) опять углубятся в познание и смысла, и формы старинных наследий. Будут опять любоваться изысканными подробностями этих форм, таких кованых, таких чеканных, рождённых в долготерпении бывших ритмов жизни».
Он сказал это за два года до появления на свет Юрия Кашука, но – прямо о нём, о его «Месяцеслове»! Эту бессмертную книгу, оставленную нам в рукописи и опубликованную лишь наполовину, я убеждён, мы увидим ещё в полном объёме. Когда созреют новые Демидовы, Морозовы и Третьяковы. А они уже есть, они начали появляться!..
Из аннотации к книге: «Месяцеслов. Слово о русской зиме» Юрия Кашука – это своеобразная поэма, которая, соединяя в себе фольклор и авторскую поэзию и прозу, в приметах, поверьях, преданьях и обрядах повествует о зимнем укладе жизни русского крестьянства. Книга открывает читателю удивительный мир великого творения народной культуры – Русского Месяцеслова.
Охватывая период от Покрова до Масленицы, поэма знакомит с многовековыми традициями труда, семейной жизни и духовного мира русского народа». А «Посвящение» написано самим автором: «...Нет ничего страшнее массы людей, лишённых духовной памяти, чем бы такое беспамятство ни было вызвано... Нравственных и общественных идеалов может достичь лишь общество, которое осознаёт себя продолжением предшествующего пути. Духовный опыт тысяч поколений только и может обеспечить развитие. Но сохранение этого опыта и его работа в живом сегодняшнем мире – дело, по многим причинам, непростое и нелёгкое».
Автор, не доживший до окончательного развала страны, пишет о неразделимости триединства России – Русь Великая, Малая и Белая – и замечает: «Месяцеслов есть духовное достояние всех трёх народов». И далее: «Ко времени расцвета и окончательного закрепления Месяцеслова (а это, почти наверняка, XYI – XYII века) у большинства народов Европы и Азии время рождения крупных явлений народного творчества осталось в дальнем прошлом. И в привычном нам ряду национальных эпосов, мифологических и героических сводов Русский Месяцеслов, видимо, является творением уникальным как в смысле художественном, так и в смысле нравственном».
Книга Юрия Кашука начинается с вот такого «Запева»:
Наш язык, он не всякому мил.
Но известно тысячу лет,
что по-русски Вселенная – м и р
и по-русски Вселенная – с в е т.
Так решила природа сама,
чтоб и слово совпало, и суть.
Мир и свет – не война и не тьма –
это русский для мира путь.
Борис Мисюк.
Другие статьи номера в рубрике Вселенная:
